Семнадцатого июля Хоггарт заехал в знакомый автосервис на старенькой потрёпанной микролитражке от Хонды.
Вытирая руки промасленной тряпкой, к нему подошёл друг из позапрошлой жизни.
— Какие проблемы, сэр?
— Пива выпить не с кем.
— Хех! — усмехнулся Блэк. — Я вообще-то про машину спрашивал.
— Ах, это… Всю подвеску под замену, тормозные диски и барабаны, колодки поменять, суппорта обслужить, масло в двигателе и коробке заменить. Но пива всё равно не с кем попить…
— С эти я могу вам помочь, сэр, как и с ремонтом. Сайлентблоки менять будем?
— Обязательно. Дункан Маклауд, — протянул ладонь он.
— Хедус Блэк, — пожал руку автомеханик. — Если насчёт пива серьёзно, то я освобожусь в шесть.
— Насчёт паба я не привык шутить. Я угощаю.
— Хей! — радостно оскалился Блэк. — С этого следовало начать!
Вечером Дункан вернулся в сервис и вместе с Хедусом отправился в ближайший паб. Когда-то они немало времени провели вместе в этом пабе. Пиво там отменное.
Расположившись за столиком с лагером и закусками, мужчины утолили первую жажду и Хедус решил завязать диалог:
— Странно, неужели у тебя нет друзей, с которыми можно выпить пива?
— Мои друзья далеко. Я сам из Манчестера, а дела заставляют жить в Лондоне. Хедус, тебе же досталась фамилия деда по отцовской линии?
— Ага. А ты откуда знаешь?
— Мой лучший друг носил такую же фамилию. Скорее всего, вы родственники.
— Да ладно! Серьёзно?
— Твоего деда же звали Мариус Блэк?
— Ты и это знаешь?! — вытаращил глаза Хедус.
— Мир тесен. Мне вот что интересно, дружище, а твой дед не страдал от амнезии?
— Слышь, Дункан, ты часом не экстрасенс?! — прищурился Хедус, наблюдая за пузырьками в своём бокале.
— К сожалению, нет. И всё же, расскажешь о деде?
— Хм… Он сирота. Его на улице в Лондоне нашел полисмен и сдал в приют. Тогда ему было то ли одиннадцать, то ли двенадцать лет. У деда отшибло память — он не помнил ни где живёт, ни свою родню, в городе не умел ориентироваться. Знал лишь своё имя, умел читать, писать и считать. Неужели тебе известна его родня?
— Слышал о них, причём ужасные вещи. Почти все психопаты, маньяки и преступники. Насколько я понимаю, твой дед не вписывался в семейную идеологию, поэтому его чем-то накачали, чтобы отшибло память, и выгнали на улицу. Как по мне, так даже лучше. Он стал нормальным человеком, создал хорошую семью, в результате чего на свет появился ты. Ты же не маньяк и не безумец, Хедус?
— Нет! Конечно, нет! Слава Иисусу, что мне не досталась такая родня!
Дункан выложил на стол самую невинную из колдовских книг.
— Читаешь такое?
— Встречи с вампирами… Фэнтези? Нет, я больше по детективам и приключениям. Как ты можешь такое читать?
— С трудом… — Хоггарт спрятал книгу обратно в сумку.
Сами по себе рассказы Гилдероя Локхарта замечательные, хоть и написаны от первого лица. От них невозможно оторваться от начала и до самого конца. У автора явный талант. Если бы он издавался в обычных типографиях, то имел бы все шансы стать миллионером. Но чтобы их прочитать, Дункану пришлось приложить немало усилий. Так что он ни капли не соврал.
Глава 8
День следующий
Получив в детективном агентстве первые подробные отчёты о семьях предположительно маглорожденных волшебников, Дункан засел в кафе и за чашечкой чая с молоком под сочное кремовое пирожное ознакомился с досье.
С Дурслями всё очень интересно. Петуния Дурсль в девичестве носила фамилию Эванс. У неё была младшая сестра по имени Лили. В возрасте одиннадцати лет она исчезла. До этого ходила в школу, больницу, делала прививки, и вдруг резко пропала из поля зрения бюрократов. Она же в документах на опеку записана в качестве матери Гарри Поттера. В магических источниках имя его мамы тоже Лили, но по фамилии Поттер.
Первого ноября восемьдесят первого года Гарри Поттера подкинули на порог дома Дурслей, словно ненужного щенка. Мистер и миссис Дурсль государственным органам объяснили это тем, что Лили Эванс вступила в секту и померла, что недалеко от истины.
Опеку они оформили на удивление быстро. Учитывая знания Хоггарта о связи полиции и тайной службы с волшебниками, в этом нет ничего удивительного.
Близко из родни Дурсли контактируют лишь с сестрой Вернона — известной заводчицей английских бульдогов и крайне сварливой женщиной. Остальная его родня перестала общаться с Дурслями после свадьбы Петунии и Вернона, на которой произошёл какой-то инцидент. Родители Вернона погибли ещё до свадьбы.