Быстро вернувшись, принесла санитарную сумку, рас стегнула ее и вытряхнула все содержимое на землю — первым выпал фонарик. Вот так! А она блуждала в темно те, даже не догадываясь о его существовании.
Светя фонариком, она внимательно рассмотрела остальное. Конечно, того, что необходимо сейчас Ральфу, нет. Но и то, что есть, пригодится. Поднатужившись, открыла флягу с водкой — привинтил ведь кто-то, тот рядовой богатырь, наверное. «Будет вместо спирта, — сразу решила она. — Все равно, хоть что-то».
Снова склонившись над штурмбаннфюрером, она про мыла раны Ральфа, наложила повязки с лекарством, разомкнув ему губы, влила в рот добрые полфляги водки. Наконец Фелькерзам пришел в себя и открыл глаза.
— Где мы? — спросил он шепотом, увидев ее. — Сколько времени прошло? Я помню, было еще светло.
— Это было давно, — улыбнулась Маренн радостно. — Ты долго был без сознания.
— Сколько? — нахмурился он.
— У меня нет часов. На, поешь, — она протянула ему котелок с картофелем.
— Откуда это все? — спросил он удивленно, приподнимаясь на локте. — Лекарства, еда…
— Я достала, — просто ответила Маренн, отводя взгляд. — Ты был без сознания часов пять, — уточнила она. — Я успела сходить на ближайший хутор, побывала в плену, — она коротко пересказала ему свои дневные приключения, — нам надо быстро уходить отсюда, Ральф — добавила она в заключение, — утром приедет Смерш и нас начнут искать. Конечно, я виновата, — призналась, вздохнув. — Я рассекретила нас. Но зато ты теперь дотянешь до линии фронта.
— А где она, линия фронта? — мрачно усмехнулся Фелькерзам, очищая картофелину. — Ты узнала?
— Пока нет.
— А как же тебе удалось выбраться из плена? — поинтересовался он.
— Не спрашивай, — Маренн рассмеялась. — Скорцени, если узнает, будет снова злиться на меня и говорить, что я ему изменяю. На этот раз — с русским капитаном. Нашла, скажет, какую-то деревню! Русские, и те не остались неохваченными… — потом наклонила голову, продолжила уже грустно: — Мужчине этого не понять. но иногда полезно быть красивой женщиной… Сигареты жалко. Остались капитану на память. Будет хвастать.
— У меня есть сигареты, — успокоил ее Ральф. — А что до капитана, — продолжил он иронически, — думаю, хвастать он не будет. Его просто арестуют, и все.
— Жаль. Симпатичный, — с притворной грустью вздохнула Маренн. — Дай-ка и мне водки, — попросила она. — Мне тоже надо выпить, пожалуй, а то я от всего с ума сойду.
На рассвете на хутор приехали трое из Управления контрразведки фронта: солидный, степенный майор и два молоденьких лейтенанта-стажера. К их удивлению, их никто не встречал — на хуторе все спали. Недовольный майор приказал одному из помощников разбудить этих «засонь», и поскорее. И позвать к нему капитана: «Нечего дрыхнуть! Разболтались!»
Когда заспанные, помятые и пристыженные отповедью лейтенанта солдаты выстроились перед майором, тот молча прошел вдоль строя, поморщился, сплюнул и спросил:
— Ну а капитан где? Почему не разбудили? А, товарищ? — он подошел к огромному Васюкову. — Почему капитана не разбудили, я спрашиваю?
— Не велел, — смущенно ответил боец.
— Как это? — удивился майор. — А если немцы? Что у вас тут творится? — возмутился он. — Сплошное безобразие. Где он?
— Там, товарищ майор, — Васюков указал рукой в сторону сарая.
— Как вам это нравится? — майор обернулся к своим помощникам. — Солдаты — в доме, а капитан — в сарае!
— Он гам не один, — виновато добавил Васюков.
— А с кем, позволю я себе спросить? — теряя терпение, поинтересовался майор.
— С немкой, товарищ майор, — доложил Васюков, покраснев, — ну, с той, которую вчера взяли… из Берлина. Не велел беспокоить…
— Ах, с немкой! — всплеснул руками майор, передразнивая бойца. — И что же они там делают? Беседуют?
— Не знаю, товарищ майор, — расстроился Васюков. — Я не проверял, — солдаты в строю тихо захихикали.
— Отставить! Смир-но! — скомандовал майор. — Так, значит, не проверяли, товарищ… Как фамилия?
— Рядовой Васюков, товарищ майор.
— Так вот, рядовой Васюков, идите и проверьте. И немедленно — ко мне, в дом, вместе с немкой. Тоже мне дело нашли: с эсэсовскими шлюхами всякой дрянью заниматься. Советский командир называется! Выполняйте!
— Слушаюсь, товарищ майор!
— Вольно! Разойдись!
Пройдя в дом, майор уселся за дощатый стол, нетерпеливо постукивая пальцами по его потертой поверхности. Его подчиненные расхаживали по комнате, также нетерпеливо поглядывая в окна. Васюков побежал к сараю. Осторожно приоткрыл дверь и вдруг, резко распахнув ее, закричал: