Старик огляделся по сторонам и сказал:
— Сыро что-то здесь. Давай-ка вернемся в дом.
Застонав, Стен последовал за прорицателем и подумал: «О духи! Ну неужели никто не может просто сказать, что здесь происходит?»
Придя в хижину, где их радостно приветствовали остальные влахаки, Вангелиу сел так близко к огню, что от его одежды повалил пар, вздохнул и начал:
— Слова винака подтверждают мои опасения.
И замолчал, глядя в огонь. Стен переспросил:
— Опасения?
— На этой земле есть могучие существа и могучие места. Там, где сейчас возвышаются стены монастыря Стариг Яцек, раньше было священное место прорицателей нашего народа. Место, где мы раз в год летом собирались, чтобы провести ритуал. Там есть бездонный колодец, он доходит до самых глубин земли, до самых костей мира. На дне колодца спит нечто, создание, которое ищет забвения и спокойствия и сон которого мы продлевали своими ритуалами.
— Создание? Дух? — спросила Висиния, и Вангелиу кивнул. Старик склонился над огнем. Блики пламени отражались в его глазах.
— Дух, да. Когда-то мощный и сияющий, теперь больной и темный. Мы утоляли его боль, лечили его раны, но мы не могли излечить его полностью. С тех пор как масриды прогнали нас, никто больше не заботился о Духе. Мы думали, что люди Альбус Сунаса не станут обращать внимания на духов земли, надеялись, что Дух будет спать, даже если мы больше не будем проводить ритуалов. Шли годы, много прорицателей погибло на жертвенных кострах, а Альбус Сунас соорудил монастырь на святом месте, как он это сделал по всей стране. Дух спит, правда неспокойно, повсюду боль, но он спит. Теперь, однако…
— Масриды делают что-то с этим Духом! — понял Стен. — Так они воздействуют на землю и камни, чтобы навредить троллям.
— По всей вероятности, да, — ответил Вангелиу. — И я боюсь, что они даже не подозревают, с чем связались.
— Что ты имеешь в виду? — озадаченно спросила Флорес.
— Если Дух проснется, Влахкис накроет темнота, — мрачно предсказал старый. — Боль побуждает Дух совершать злые дела, его дыхание отравляет землю.
— Он такой могущественный? — спросил потрясенный Стен, и Вангелиу молча кивнул.
— И как он называется? — поинтересовалась Лейка. — Как получилось, чтобы такой могущественный Дух был известен немногим?
— Все знают одно из его имен, когда-то его называли Белым Медведем, — тихо сказал Вангелиу.
Неожиданно все заговорили разом, возник страшный шум. Неслись громкие восклицания, и прошло некоторое время, пока влахаки немного угомонились.
Висиния первой задала мучивший всех вопрос:
— Как такое может быть? Белый Медведь — дух-покровитель нашей земли! Он благоволящий и мудрый. Почему он должен принести зло? И почему никто не знает об этом?
— Дух болен, он ранен. Его предали, и он сбежал под землю. Но, даже если он спит, его влияние очень велико, а сны неспокойны. Почему никто об этом не знает? — пожав плечами, спросил Вангелиу и сам дал ответ: — А сколько людей еще интересуется старыми легендами? Сколько посвященных погибло на жертвенных кострах ордена Бога солнца? Старые пути забываются, со смертью каждого прорицателя знаний все меньше. Ты верила в легенды о Раду Святом, дитя?
— Я не знаю, — призналась Висиния. — Но…
— Ладно, — успокоил ее старик. — Таковы законы мира. Ничто не помнится вечно.
— Моя сестра всегда будет чтить старые пути, — серьезно ответила Висиния. — Если наша борьба будет успешной, то прорицатели будут вновь советниками воевод.
— Возможно. Но до этих дней я, скорее всего, уже не доживу Я ушел от преследований только потому, что нашел друзей, которые меня защищают. Без них… — сказал Вангелиу, оставив фразу неоконченной.
— Тем важнее остановить Цорпада, — мрачно констатировал Стен, и все были согласны.
— Там снаружи несколько трупов. Но главное — осталось несколько масридских коней. Мы должны поймать их, чтобы вы могли отправиться в путь, — предложил Стен. — Выехать нужно как можно скорее, чтобы иметь хоть какое-то преимущество. Скачите ночью, делая отдых лишь тогда, когда совсем выдохнетесь. Вы должны обязательно добраться до Мардева.
— Ты прав, — согласилась Висиния. — Нужно торопиться. Костин и Лейка попробуйте поймать коней, нам нужно шесть.
— Пять, — вмешался Сарган. — Я не поеду с вами.
— Нет? — удивилась Висиния. А Стен спросил:
— Каковы твои планы, дириец?
— Мне нужно поговорить с троллями и с тобой тоже, Стен, — ответил рыжий. — Дальше… я не знаю, но этот Мардев… Звучит как-то неуютно. Не совсем то место, где я хотел бы провести зиму.
— Будет война, Сарган, — настойчиво напомнил ему Стен. — А тебя видели при нападении на крепость Ремис. Цорпад велит четвертовать тебя, если поймает.
— Тогда мне лучше избегать встречи с ним, да? — пошутил Сарган, но потом вдруг серьезно произнес: — Ты прав, но война дойдет и к вам в Дезу, а я не воин. Как-нибудь пробьюсь.
— Как хочешь, — сказал Стен. — Ты — свободный человек. Может быть, ты и не воин, но и не писатель.
— Нет, но об этом мы поговорим позже, — ответил дириец. Стен настороженно посмотрел на рыжего чужестранца.
Флорес сказала:
— Он спас меня, когда тролли хотели убить. Его трудно разгадать, но в некоторой степени он… на нашей стороне, да?
— В некоторой степени — да, — согласился с ней Сарган.
— Хорошо. Как бы там ни было, не думай, что перестану следить за тобой, дириец, — с вздохом сказал Стен.
— Ни в коем случае, — обезоруживающе улыбнулся Сарган, — ни в коем случае.
Прошло некоторое время, прежде чем люди поймали лошадей. Стен и Флорес отнесли трупы восьми масридов к краю леса и положили там в ряд. Стрелы чудесным образом исчезли. Но раны говорили сами за себя. У некоторых были пробиты доспехи, у других смертельные ранения зияли на лице или на шее. На каждого всадника винаи не потратили больше одной стрелы. Стен содрогнулся при мысли о смертоносной меткости эльфов.
— У них не было шансов выжить, — пробормотала Флорес.
— Да. Их не видно, но человек почему-то мертв, — качая головой, сказал Стен.
— Мы должны обыскать их, вдруг что-нибудь нам понадобится, — предложила Флорес, и Стен удивленно посмотрел на сестру.
— Ты имеешь в виду — ограбить?…
— Нет, обыскать! Батюшки мои, ты живешь в постоянных сражениях и хочешь сказать, что убить этих масридских свиней — в порядке вещей, но забрать у мертвых оружие нельзя?
— Я подумал только… Ладно, забудь.
Они забрали у погибших оружие, части доспехов и прочее полезное снаряжение, накидки, одежду и отнесли все к хижине.
— Мы не можем похоронить их, — извиняясь, сказал Стен Вангелиу. — Их слишком много.
— Не беспокойся, мой мальчик, об этом я позабочусь, — успокоил его старый прорицатель. — Вы можете просто исчезнуть отсюда, а я приберусь.
Когда совсем стемнело и мир утратил последние краски, вернулись насквозь промокшие Костин и Лейка, под уздцы они вели пять лошадей. Вскоре все было готово для дальней дороги.
— Будь молодцом, братец, — прошептала Флорес на ухо Стену, обнимая на прощание. — Удачного пути.
— И тебе доброго пути, Флорес, — серьезно ответил Стен и посмотрел на нее с печальной улыбкой.
Флорес развернулась и запрыгнула на своего коня. Костин и Лейка приветственно коснулись лба, а Сухаи похлопал Стена по плечу здоровой рукой.
— Спасибо, Стен сал Дабран. Доброго пути!
— Удачного пути вам всем, — попрощался Стен и повернулся к Висинии, которая внимательно смотрела на него темными глазами.
Даже в накидке масридского воина, с мокрыми волосами и бледным, усталым лицом она казалась Стену красивее любой королевы из легенды. Она молча подошла к нему и нежно убрала мокрые пряди со лба. Он схватил ее руку и на мгновение прижал к щеке.
— Будь осторожен, — сказала она. — Пообещай мне.
— Обещаю, — поклялся Стен.
— Врешь, как всегда, — улыбнулась Висиния.
Юный воин усмехнулся.
— Только не делай такое лицо, словно ты меня больше не увидишь.
Она улыбнулась, вспомнив, что уже говорила ему такие же слова целую вечность назад. Девушка коснулась пальцами лица Стена.