— Тогда увидимся снова на темных путях, брат.
Стен тоже положил руку ему на плечо и немного сжал, затем посмотрел на Костина.
— Мне жаль.
Маленький влахак упрямо качнул головой:
— Ваш план все равно был обречен на провал. Я просто слишком вежлив, чтобы сказать это вслух. Лино мертва, Аурела тоже, и я скоро присоединюсь к ним. Я горд, что умираю рядом с такими товарищами.
В последний раз кивнув друзьям, Стен сжал зубы, переступил через разломанный стул и открыл дверь. После светлого помещения храма он смог разглядеть лишь какие-то силуэты в мрачном дворе. Он ждал, что его сразу пронзят стрелы и копья, но ничего такого не произошло, и его глаза постепенно привыкли к сумраку.
Почти две дюжины солдат стояли полукругом перед входом в капеллу и еще больше на крепостной стене. «Костин был прав, прорваться было бы невозможно», — устало подумал Стен. Перед собой, на расстоянии всего двадцати шагов, он увидел Цорпада. За ним стояла группа мужчин и женщин, в которых Стен узнал влахакских заложников. Но его взгляд был прикован к фигуре у ног Цорпада. Длинные рыжие волосы влахаки слабо мерцали в свете факелов.
«Висиния, — пронеслось у Стена в мыслях, — сердце мое».
— Сложите оружие, — потребовал Цорпад угрожающе тихо, и Стен оторвал взгляд от женщины, которую любил, переключившись на ненавистного марчега.
С пренебрежением он бросил меч перед собой на залитую кровью брусчатку и развел руки. Его друзья сделали то же самое, хотя Костин бросил только один из двух кинжалов.
— Ты победил, Цорпад Диммину, — спокойно констатировал влахак. — Теперь ты можешь убить меня, как обещал!
— Ты переоцениваешь свое значение, — бросил язвительно масрид. — Для меня ты не больше чем безземельный бродяга из Дабрана. Жалкий бастард такого же жалкого предателя. Ты недостоин того, чтобы я убивал тебя сам.
Взглянув на солдат, марчег приказал:
— Уничтожьте их!
— Нет! — крикнула Висиния, приподнявшись, и Стен неожиданно почувствовал неестественное спокойствие… Он посмотрел ей прямо в глаза.
«Моя жизнь за твою, сердце мое».
Полдюжины солдат быстро двигались к трем обезоруженным мятежникам, подняв мечи, но Стен игнорировал своих убийц и смотрел лишь на Висинию, которая плакала, обхватив себя руками. Тихая улыбка скользнула по губам Стена, юноша подумал обо всех тех мгновениях, когда он украдкой смотрел на влахаку и восхищался ею. «А теперь я должен попрощаться с тобой, Висиния, Я люблю тебя. Не забывай меня».
Ее взгляд, исполненный такой печали и боли, ранил его сердце, и мгновения казались бесконечными. Вот солдаты на расстоянии пятнадцати шагов, теперь уже десяти, сейчас они подойдут и убьют его и его товарищей по оружию.
Когда им оставалось преодолеть шесть или семь шагов, внезапно мощные ворота крепости разлетелись с оглушительным грохотом и во двор ворвался… Пард, а за ним и остальные тролли. Все головы обернулись к чудовищам, которые, казалось, возникли из какого-то кошмара, из мрачной легенды в жажде крови и смерти.
На мощном, мускулистом теле Парда маслянисто блистали отблески факелов. Он схватил за руку одного из солдат, которому не удалось убежать, без особых усилий оторвал и бросил окровавленную руку в другого воина. В глазах тролля плескалась мрачная жажда убийства, а оскаленные клыки обещали ужасную смерть любому. Некоторые воины замерли от ужаса, другие быстро отступили, а один сжался в углу, начал плакать и просить о пощаде. Но огромные создания не обращали внимания на крики, они нападали на воинов Цорпада в дикой ярости, и те не могли противостоять им.
В отличие от воинов Цорпада, Стен не медлил ни мгновения, он быстро перекатился вперед и схватил свой меч. Еще поднимаясь на ноги, он уже перерезал горло ближайшего солдата из тех, что шли на них.
Пард снова взревел, и солдаты запаниковали, пытаясь скрыться от первозданной ярости и силы бушующих монстров, которые сметали любые преграды. Стен неистово рубил направо и налево, чтобы выиграть время для своих товарищей, чтобы и те успели вооружиться. «Никогда не думал, что буду настолько рад увидеть Парда в полном неистовстве!» — позлорадствовал он, уворачиваясь от удара масрида и быстро парируя нацеленный на него клинок. Неожиданно рядом с ним оказался Натиоле, старый товарищ по бесчисленному множеству битв, вместе с которым они не раз нагоняли страх на масридов. Никто из них не наблюдал за другом, но при этом они все время были рядом, прикрывая и помогая друг другу и тесня врагов бешено мелькающими мечами.
Когда на мгновение образовалась передышка, Стен глянул в сторону Цорпада, который как раз в этот момент надевал черный шлем и сжимал в руках огромный, жуткий меч. Позади марчега Стен заметил, как заложники сражаются с охраной, одна из женщин отобрала у масрида булаву и размозжила ею ему голову, в то время как седовласый старик упал на землю под ударами двух воинов. Вначале Стен не мог отыскать Висинию, и его сердце, казалось, остановилось, но потом он увидел, как она вскочила и побежала к нему.
Проходя мимо, Цорпад, не напрягаясь, нанес легкий удар, который распорол одну из невооруженных заложниц от плеча до бедра, отчего та безмолвно рухнула на землю. Затем полководец в своих темных доспехах помчался к входу главного здания, на ходу выкрикивая приказ:
— Ко мне! Лейб-гвардия, ко мне!
Стен сейчас с радостью последовал бы этому приказу и побежал к марчегу, чтобы вонзить клинок в его темное сердце. Но солдаты напали с новыми силами, и это вернуло его внимание к схватке. Юный влахак ловко увернулся от клинка масрида, затем замахнулся мечом, держа его двумя руками, воин быстро отскочил, но Висиния ударила его сзади по голове камнем, которыми был выложен двор. Широко улыбаясь, Стен зарезал еще одного сцарка, которого отвлекло неожиданное вступление в бой влахаки, и отогнал одного из нападавших целой серией быстрых ударов, дав Висинии время вооружиться.
— Твои друзья? — спросила влахака, кивнув в сторону троллей, которые атаковали в данный момент солдат Цорпада.
Пард просто поднял одного воина в доспехах, игнорируя его дикие удары топором, и швырнул через головы товарищей, а заодно и через крепостную стену, за которой тот и упал с тошнотворным звуком. Пожав плечами, Стен, извиняясь, ответил:
— В некотором роде.
— Ты как всегда полон неожиданностей, — улыбаясь, сказала Висиния.
Стен потерял дар речи от этой улыбки, но чей-то крик вернул его в жестокую и кровавую действительность.
— Мы должны прорываться к остальным, — настойчиво проговорила Висиния.
Тем временем Натиоле и Костин разобрались с нападавшими на них солдатами. Теперь все вчетвером устремились к заложникам, из которых на ногах оставалось лишь двое: воительница, которая при помощи отобранной булавы держала врагов на расстоянии, и Сухаи, которого Стен едва знал. Правая рука юного дворянина была странно вывернута, а в левой он держал щит, которым и отбивался. Старик и девушка лежали на холодной земле; их глаза неподвижно глядели в иной мир, где они должны были обрести свой путь.
— Миха! — вскрикнула Висиния, увидев мертвых, и влахака с булавой сердито фыркнула:
— Это был Цорпад! Свинья! У нее даже не было оружия!
С новой силой мятежники устремились на врагов, но тут краем глаза Стен заметил, как Цорпад на ступенях главного здания собирает вокруг себя воинов. Сцарки и масриды в бойницах стали обстреливать троллей из арбалетов и луков. И пусть выстрелы и не имели эффекта, Стен понимал, что нужно убираться отсюда как можно быстрее. «Если Цорпад сможет собрать своих солдат, то тогда даже гнев троллей не выстоит против численного преимущества».
— Собраться вместе! Отходим к воротам! — громко крикнул он, и вдруг неожиданно позади своего противника он заметил изящный силуэт.
Двумя невероятно быстрыми и точными движениями меча Флорес сразила рослого масрида, и Стен с открытым от удивления ртом узнал свою сестру.
— Ты, глупый, сумасшедший… — крикнула она и запнулась, подбирая слово.