От рассказа Даррена мне стало не много неловко - он рассказал, что у него не было родителей, а я даже не сказала ему и слова о своих. Хотя я была маленькая, но помнила тот день в мельчайших подробностях. Мне было ужасно больно вспоминать их, но я хотела быть открытой перед Дарреном.
- Мои родители погибли, когда мне было девять, а брату шесть. - Даррен хотел что-то сказать, но я перебила его продолжением своей истории: - В этот день мы гостили у бабушки, а родители решили устроить себе романтический вечер. Мы с братом уже спали, как вдруг я проснулась, услышав телефонный звонок и всхлип бабушки. Я быстро спустилась в гостиную и увидела бабушку - она разговаривала по телефону и плакала. Она меня услышала и подняла свои заплаканные глаза - в них отразилась столько жалости и боли, что я невольно опустилась на пол и заплакала. Я не знаю, как и почему, но я поняла, что родителей больше нет, - я замолчала, так как мое горло сжалось из-за подступающих слез.
Закрыв глаза, я пыталась успокоиться и взять себя в руки. Я же пришла на свидание, а сама сижу и заново ворошу больные раны. Я почувствовала, как Даррен встал, подошел сзади и обнял меня. Мне сразу стало хорошо и спокойно. Я открыла глаза и повернулась к нему. В его глазах читалась нежность и любовь. Неужели парень в меня влюбился? Мы же с ним почти не знакомы.
- Спасибо. - Я была очень ему благодарна за то, что он не показал сожаление по отношению ко мне.
Я очень не любила когда люди жалели меня, я была сильной и хотела быть еще сильнее, а жалость она всегда убивает в человеке силу стойкости к окружающему миру. Несмотря на все невзгоды, я продолжаю идти по жизни с гордо поднятой головой, правда, у меня осталось не так много поводов для радости, но именно за эти моменты я держусь и наслаждаюсь.
- За что? - голос Даррена был полон удивления.
- За работу, за хороший вечер и за понимание. - Ответила я с обворожительной улыбкой на лице.
- Всегда к вашим услугам, - сказал он, слегка поклонившись мне в знак уважения. Этим действием он вызвал мой смех.
- Приехали, мэм, - голос таксиста вывел меня из задумчивости.
- Спасибо, - сказала я, протягивая деньги.
Брат жил на Бейвью-авеню в небольшом двухэтажном домике с аккуратной лужайкой. Этот дом достался нам от бабушки. Когда брат женился, я сняла себе квартиру и переехала, чтобы они с семьей жили одни. Сначала он отговаривал меня, ведь это был наш дом, в котором мы выросли, квартиру родителей мы продали почти сразу после их гибели. На его уговоры я не поддавалась, зная, что так брату будет лучше.
На пороге дома меня встречал Мэтт с Крисом. Подойти к ним я не успела, ко мне кинулся Крис. Я подхватила племянника на руки, и закружила его.
- Тетя Лиси, - пропел малыш, обнимая меня за шею. - Я так скучал!
Первое слово, которое он сказал, было Лиси, тогда я была у них в гостях. Мы с Мэттом разговаривали, а Кимберли накрывала на стол, Кристоферу было всего семь или восемь месяцев, он сидел у меня на руках и дергал за волосы. Когда его терпенье лопнуло, что ему не уделяют должного внимания он громко и четко сказал, смотря на меня "Лиси". С тех тор я для него Лиси. Мэтт пытался переучить его, чтобы он называл меня Алисия, но мне так нравилось "прозвище", которое дал мне племянник, что я была категорически против его затеи и со временем меня многие так называли.
- Привет, малыш. Как ты тут, не обижаешь папу с мамой? - спросила я, глядя в его шоколадные глаза.
- Нет. Я их очень люблю и тебя, - с этими словами он чмокнул меня в щечку.
Опустив племянника с рук, я подошла и обняла брата.
- Привет, братишка. Как дела? - Мэтт обнял меня и подтолкнул к двери.
- Привет, Алисия. У нас для тебя новость.
- Какая? - я была в небольшой растерянности, и в голове кружило много мыслей на эту тему, но самая яркая была та, что у меня появиться еще племянник или племянница.
Мы прошли в гостиную - она была такая же, как и раньше, конечно, брат делал ремонт и обновлял интерьер, но в ней все равно сохранилась частичка нашего детства. Светлый пол прекрасно гармонировал с бежевыми стенами. Одна стена была занята камином и полками с книгами, посередине комнаты стоял диван красивого персикового цвета и кресла в тон ему, между ними находился красивый и очень старый резной столик, он принадлежал еще прабабушке. Пол вокруг был усыпан любимыми игрушками Криса. На противоположной стене от камина висели различные фотографии, в том числе и родителей. Взглянув на фото папы и мамы, я чуть не расплакалась, только сегодня я вспоминала про последних день, когда видела их живыми. Сдерживая слезы, я прошла и села на диван. Брат без слов понял, что со мной, и, присев рядом, обнял меня, но от этого стало только хуже - я не люблю, когда меня жалеют. В это время я услышала радостный голос Криса: