— Все это не может оказаться враньем! — напирал Эмерус, — Ты рос на моих глазах!
Твой отец — друг мне и капитан моей стражи! Не можешь же ты его так опозорить!
— И не позорю, — заспорил Бренор, качая головой, — Я сделал то, что должно. Но не мог тебе рассказать, хотя, поверь, хотелось!
— Какое кощунство! — заорал Эмерус.
— Погоди, — перебил его Рваный Даин, и как раз вовремя: старому дворфу нужна была передышка, чтобы остыть. Рваный Даин кивком попросил у Эмеруса прощения и, когда тот велел продолжать, обратился к Бренору:
— Так ты говоришь, это Бренор бросился на великана в Раувинских горах? Король Бренор с готовностью отдал бы жизнь, чтобы товарищи могли спастись?
— Увидел великана — прибил великана, — как ни в чем не бывало пожал плечами Бренор, хотя болезненные воспоминания заставили его вздрогнуть, — Кстати, как там Мандарина Яркий Поплавок? — поинтересовался он, глядя на Эмеруса, — Она спасла меня, понимаешь. Она, да еще твой советник, славный Парсон Глейв.
Рваный Даин и король Эмерус вместе посмотрели на верховного жреца Цитадели Фелбарр.
Тот стоял с открытым ртом, ошарашено глядя на них.
— Правда, — почти беззвучно прошептал он.
— Ну, а я что сказал! Мандарина обо мне позаботилась, а Даин с парнями притащили назад, хотя о той части пути я не многое помню.
— Нет, — промямлил Парсон Глейв, — Я про то… Ты… Ты и есть Бренор, и тогда ты был тоже!
— Всегда им был! — возмутился Бренор, но король Эмерус махнул ему, прося замолчать.
— Что ты знаешь? — потребовал он ответа у верховного жреца.
— Когда ты, уже в Фелбарре, очнулся после битвы в Раувинских горах, — говорил Парсон Глейв Бренору, — И я сказал тебе, что ты можешь скоро встретиться с отцом… Я Арр Арра имел в виду, ясное дело, он ведь отходил к Морадину! Но ты, почти ничего не соображая, пробормотал…
— Бангор, — подтвердил Бренор.
Король Эмерус пару раз моргнул, повернулся сначала к Бренору, потом обратно к Парсону Глейву.
— Так значит, ты знал, — прошептал Рваный Даин.
— Всегда знал, с самого рождения.
— Всегда знал и мне не сказал? — возмутился Эмерус.
Бренор встал и поклонился:
— Не желал волновать, — все, что он мог ответить.
— И был собой, когда направился в Мифрил-Халл тренироваться с "Веселыми Мясниками", так? — добавил Рваный Даин.
— У-ух! — ввернул Бангало Тамп.
Трое из Цитадели Фелбарр переглянулись, и Парсон Глейв заявил с полной уверенностью:
— Клянусь всеми богами, это он.
— Слава богам! — закричал Оретео Шип, а с ним и остальные из Адбара, король Эмерус и Рваный Даин. А затем все как один вскочили на ноги, трясли бородами, хлопали друг друга по плечам и спинам, восклицая "Ура королю Бренору!"
— Да, надежда вернулась, темные небеса уже не столь мрачны! — провозгласил король Эмерус, — Бренор, старый друг, и как же все так вышло? — он перелез через весь стол, чтобы сначала крепко пожать Бренору руку, а затем и вовсе подтащить того ближе, прямо в широкие объятья.
— Выпивку! Несите выпивку! — проревел он собравшимся, — У-у-у, раньше, чем через десять дней мы их не отпустим! Ура Бренору!
Веселье разразилось с новой силой, все толпились и толкались, пенилось пиво, и угрюмый совет в мгновение предстал какофонией тостов, одобрительных возгласов и пожеланий. Бренор дал немного попраздновать, но спустя время попросил снова рассесться по местам.
— Не особо радостно будет, если падут Серебряные Пустоши, — предупредил он.
— И ты вновь король Мифрил-Халла? — спросил Эмерус Бренора, как только все сели.
Затем король Цитадели Фелбарр кинул взгляд на Коннерада. Он задал опасный вопрос.
Бренор, в свою очередь, также посмотрел на Коннерада. Тот кивнул. В этот момент всем показалось: Коннерад согласится, что бы Бренор не решил. Король Эмерус и Рваный Даин подавились воздухом: от них такая покорность тоже не укрылась.
— Нет уж, — сказал Бренор, — Лучшее мое решение как короля было передать корону Банаку Браунавилу, да его мальчишке Коннераду. У Мифрил-Халла есть король, лучший король, что он видел. Что ж я негодяем неблагодарным буду, если потребую трон обратно!
— Но что тогда? — поинтересовался Эмерус.
— Я был в Несме. И ушел как раз перед его падением, так ты сказал? — ответил Бренор, — Вот мы с друзьями и пришли, чтобы повытаскивать вас из нор. Время пришло, медлить нельзя!