Глава 7
Глава 7
Марк Сабин и его люди возвратились в лагерь злые и усталые. Солдаты, увидевшие пленниц и поначалу начавшие радостно свистеть и улюлюкать, тут же замолчали, когда в ворота внесли тело Випсания. К Сабину и Марку Петрию приблизился центурион Гай Фалиск. - Что случилось? - спросил он встревожено. - Закрыть ворота, часовых на все башни, - резко приказал Сабин. Потом, добавил, отвечая на вопрос центуриона. - На нас напали дикари и мы вынуждены были защищаться. Эти женщины - заложницы. Для пленниц была выделена палатка, куда их и затолкали, подгоняя пинками и руганью. Вокруг выставили шестерых часовых. Неподалёку от загона для рабов из стволов пальм сложили невысокий помост, на который поместили тело Випсания. Вечером, после проведения соответствующих церемоний труп собирались сжечь и по обычаю италиков пепел собрать в урну. За всем, что происходило в лагере, из своего загона внимательно следили рабы-фракийцы. - Смотрите-ка, похоже, у римлян неприятности, - тихо произнёс Одакс. - И дня не прошло, как поссорились с местными, - хмыкнул Диас. - Вот подонки. Видно и вправду у них волчья порода(1) - не могут ни с кем ужиться. Надо держать ухо востро. Кто знает, как всё сложится. - О чём это ты? - спросил Бакий. - Что задумал? - Пока ничего. Но я думаю, скоро местные явятся сюда и попытаются освободить своих женщин. Это наш шанс вернуть себе свободу. - А что мы потом будем делать? - фыркнул Бакий. - Как выберемся с этого острова? - Может и никак, - глядя в никуда, произнёс Диас. - Боюсь, мы больше не увидим родной Фракии. Но если я останусь, жив и снова буду, свободен, с удовольствием поселюсь здесь. Тут неплохо. Места красивые, море. И женщины... Ты видел? Хороши. Нужно, лишь завоевать доверие местных. Поэтому, говорю вам, будьте внимательны.
Марк Сабин прибыл в свой шатер в скверном настроении. Он позвал своего личного слугу грека Аскелая и велел принести вина. Тот явился, держа в одной руке мех(2) в другой скифос(3). Марк Сабин выхватил из рук грека мех и начал жадно пить прямо из него. Затем, он прилёг на кушетку. Женщину ему сейчас совсем не хотелось. Младшего трибуна одолевали мрачные мысли. Вся эта затея с захватом женщин, теперь казалась ему не просто ошибочной, но и чистейшей глупостью. И как он позволил Марку Петрию уговорить себя на такое? Келевст - понятное дело, хотя и служит в римском флоте, но по сути настоящий разбойник. Но он, то Сабин - римский патриций, кадровый военный. Как он мог уподобиться флотскому отребью?
В то время, как Марк Сабин терзался сомнениями и переживал за содеянное, келевст Марк Петрий напротив, считал, что всё сделал правильно. В их руках были красивые пленницы, от вражеских воинов удалой скрыться незаметно. Теперь они в своём лагере и в полной безопасности за крепкими стенами. Чего ещё желать? Что до недавнего вынужденного кровопролития, так оно, лишь разгорячило его. Марк Петрий избавился от доспехов и пояса, на которых тут и там засохли капли крови его жертв. Оставшись в одной тунике, он выпил вина, вытер губы тыльной стороной ладони и вышел из своей палатки. Хищно раздувая ноздри, келевст направился в сторону палатки, в которой держали пленниц. Он ворвался внутрь, более всего в тот момент, походя на дикого зверя, нежели на человека. Пленные островитянки, сбившись в кучку в одном углу, с ужасом взирали на него. Какую же выбрать? Все были хороши. А раз так, то и разницы никакой. Он схватил за руку ближайшую к нему пленницу. - Идём, красавица, узнаем друг друга поближе. Девушка закричала, начала вырываться. Но разве могла она оказать сопротивление крепкому мужчине, опытному в подобного рода делах? Он рывком выдернул её из палатки и она упала у его ног. Вокруг начали собираться либурнарии. Они гомонили и хохотали, забавляясь бесплатным представлением. Марк Петрий схватил пленницу за волосы и, подняв её на ноги, потащил к своей палатке. Она кричала, плакала и извивалась всем телом. - Марк ты справишься? - загоготал здоровенный либурнарий по имени Авент. - Может помочь тебе? - Да, давай мы подержим девчонку! - разразился хохотом пращник Басскар. - Заткнитесь, - беззлобно бросил келевст. - Не родилась ещё такая баба, с которой я бы не справился. С этими словами Марк Петрий затащил девушку к себе и швырнул её на кушетку. С расширившимися от ужаса глазами, мокрыми и блестящими от слёз, она смотрела на своего мучителя. Марк Петрий одним движением разорвал на пленнице одежду и без того уже превратившуюся в лохмотья. Она вскрикнула и попыталась вскочить, но сильнейшая оплеуха швырнула её вновь на кушетку. - Куда собралась, сука! Девушка была ошеломлена и полуоглушена ударом. В тот момент, когда келевст навалился на неё, она совершенно не могла сопротивляться. Но даже если бы и могла, пояс с кинжалом Марк Петрий, помня о печальном опыте Випсания, предусмотрительно снял и положил так, чтобы пленница не могла дотянуться до него. Громко дыша и сопя, келевст принялся насиловать девушку. Она глухо застонала от боли, из глаз её снова брызнули слёзы. Тело, протестуя против грубого, злого вторжения забилось, сплошь объятое страданием и отчаянием. - Ну давай красавица, не брыкайся тебе понравится! - рычал Марк Петрий, выполняя привычные движения телом. - Я хороший любовник, клянусь богами. Девушка, конечно же, не понимала, что говорит ей этот страшный чужак. Она продолжала сопротивляться, как могла: крутилась, кусалась, била насильника коленями. После особо чувствительного удара Марк Петрий взвыл. - Сука! Он снова ударил её по щеке. Девушка перестала трепыхаться и совершенно затихла, даже перестала стонать. Похоже, впала в полубессознательное состояние. Марк Петрий воспользовался этим, чтобы закончить своё гнусное дело. Насытившись, он слез с девушки. Она осталась лежать на кушетке ко всему безучастная с растрёпанными волосами и со взглядом, направленным в никуда. Марк Петрий хмыкнул и выпил вина. Затем посмотрел, жива ли пленница. Она была жива но, ни на что не реагировала. Апатия девушки начала раздражать келевста. - Мне нужна женщина, - прорычал он, тряхнув пленницу за плечо. - Женщина, а не тряпичная кукла! Но его крик, не возымел на девушку никакого действия. Марка Петрия захлестнула ярость. Ему вовсе не хотелось насиловать это безвольное, податливое тело, видеть пустой взгляд пленницы и даже не слышать её стонов. С таким же успехом он мог бы совокупляться с трупом. Ему хотелось ответной страсти. Или если не страсти, то хотя бы страха жертвы! Хотя бы каких-то эмоций. В приступе ярости Марк Петрий выхватил меч и вонзил его в живот девушке. И в это мгновение, когда до смерти остался лишь один шаг, она вышла из оцепенения, за которым спряталась её переполненная болью душа. Но она не закричала, как того ожидал насильник и даже не застонала. На мгновение их глаза встретились. Марк Петрий оцепенел от ужаса, осознав какую безвинную и чистую душу, он только что погубил. Но вот, глаза её закрылись, из-под век потекли слёзы. Так, беззвучно плача, она и умерла. Марк Петрий, тяжело дыша, высвободил меч и отошёл в сторону. Его трясло, появился, даже какой-то озноб. Впервые его жертва ушла так: без криков, без стонов, без мольбы о пощаде. В чёрной душе келевста, что-то шевельнулось. Жалость? Сожаление? Но даже если и так, он не мог показать солдатам свою слабость. Марк Петрий вытащил тело девушки из палатки и нарочито пренебрежительно швырнул труп посреди лагеря. - Басскар, Авент, вы, кажется, рвались помочь мне? Выбросьте эту падаль! Солдаты столпились вокруг. Они, мрачно переглядываясь, затем Басскар и Авент подняли те