ших рабов. Одакс рассек воздух гладиусом, добытым в бою, полюбовался его остро отточенным лезвием и хмыкнул: - Вряд ли в местной деревушке рыбаков мы отыщем для всех мечи. - Но должны же быть там серпы, топоры, или косы, - заметил Диос. - Вооружиться хотя бы этим. - Нам лучше поспешить, - с волнением произнёс Салемх, глядя в сторону леса, где между деревьями брели ещё два оживших трупа. - Что делать с ней? - спросил Одакс, кивая в сторону умершей Асанти. - Здесь оставим? Спроси. Египтянин заговорил с Кинди, по-прежнему сопровождая жестами каждое своё слово. Девушка внимательно слушала и наблюдала за собеседником. Вот, наконец, поняв о чём речь, она что-то быстро произнесла, показывая, в сторону лежащей Асанти, а потом в ту сторону, куда направлялся отряд. - Говорит, нужно похоронить по обычаю предков, - сообщил Салемх. - Возьмём тело с собой и донесём до деревни. - Мёртвая девчонка нас только замедляет, - недовольно пробурчал Алавикс. - Лучше оставить её здесь. Салемх перевёл слова галла для Кинди. Девушка возмутилась, начала что-то выкрикивать и размахивать руками, указывая, то на небо, то на землю. - Нельзя бросать мёртвую здесь. Духи предков будут гневаться. Нужно нести в деревню, - сообщил египтянин. - А я говорю, что сейчас для нас - это обуза, - прорычал галл. - Объясни ты ей. - Мы не можем спорить, - вмешался в разговор Диос. - Дотащить тело не так уж и трудно. Это всего лишь девчонка. Нам нужно попасть в деревню, поэтому уважим просьбу. - Ладно, - Алавикс махнул рукой. - Только тащи сам. - Сделаем носилки, - сказал фракиец, проигнорировав слова галла. - У нас нет времени на это, - возразил Одакс. - Да, брось, - хмыкнул его товарищ. - Свяжем несколько палок и готово. Соорудить простенькие носилки на скорую руку и вправду было несложно. Пока этим занимались четверо, используя ветки и листья, а в качестве завязок оторванные от одежды узкие полоски ткани, Тавмат обезглавил приближающихся мертвецов. Умершую островитянку на носилки перекладывали Адбир и Сариван. Последний, ухвативший девушку за руки заметил, что губы Асанти покрыты какой-то странной зеленоватой пеной. Да и бледность, разлившаяся по лицу и телу трупа, тоже имела зеленоватый оттенок. Ливиец наклонился, чтобы рассмотреть всё это поближе, особенно пену на губах, в которой ему показалось какое-то шевеление. Так и есть! Он узнал крохотные частицы из которых состоял странный туман, приползший из леса и проникший в римский лагерь ещё до нападения мертвых. Что же это, мошкара какая-то? Асанти внезапно дернула головой и зеленая слюна обильно потекла из уголков её рта. Сариван растерялся и эта секундная заминка оказалась для него роковой. Умершая впилась зубами в правое запястье ливийца чуть ниже ладони. Он вскрикнул и отдёрнул руку, ощутив острую боль. На запястье остались кровавые отметины от зубов, там где они сорвали кожу и проникли в плоть. Адбир, испугался и выпустив ноги девушки, отскочил в сторону. Все остальные стояли растерянные и наблюдали, как Асанти поднимается. Взгляд её, ничего не выражающий, остекленевший был направлен в никуда. На губах зеленая слюна смешалась со свежей кровью. Движения рук были резкие и отрывистые, она словно бы неловко балансировала, пытаясь сохранить вертикальное положение тела. - Асанти, - прошептала Кинди, делая неуверенный шаг в сторону подруги. - Нет! - вскричал Диос, хватая проводника их отряда за плечо. - Она слуга Аида! Кинди поспешно отступила, поняв, какой опасности подвергается. Асанти более не была её подругой. Душа ушла из тела, осталась лишь искалеченная плоть, захваченная какой-то неведомой злой силой. Тавмат двинулся вперёд и одним ударом обезглавил Асанти. Тело упало на колени, потом принялось слепо тыкаться туда-сюда, шаря руками по траве. - Уходим, - приглушенно сказал Диос. Он, как и все остальные был подавлен случившемся. - Да, уходим! - кивнул Ругий и вдруг, направив руку в сторону Саривана, зло крикнул. - А вот он с нами не пойдёт! Зажимая кровоточащее запястье, ливиец отшатнулся и побледнел. За него вступился его товарищ Медда. - Как это он не пойдёт? Чего это ты так решил? Кто ты такой чтобы решать? - Ты что не видел, что случилось с девчонкой? - германец кивнул в сторону тела Асанти. - Она его укусила! А до этого укусили её! Сариван станет таким же и нападёт на кого-то из нас! - Постой-ка, но у девчонки была смертельная рана, разорвана шея, - возразил фракиец Бакий. - Она умерла от потери крови. У Саривана рана пустяковая. - Мы не знаем... ничего об этом не знаем, - набычился огромный германец. - Может через укус в тело переходит какая-то зараза. Ты видел эту зеленую дрянь на губах девчонки? И у других такая же была, и в ранах тоже. Что это, по-твоему? Галлы были согласны с германцем. Остальные колебались. - Мы не можем оставить товарища, - наконец решительно произнёс Диос. - Пока он жив... - Вот именно, жив! - вскричал Ругий. - А что случится, когда он обратиться? - Это не происходит мгновенно, - возразил Медда. - Мы будем настороже. - Хватит спорить, пора иди! - потеряв терпение вскричал Одакс. - Хорошо, пусть идёт с нами, - Ругий демонстративно потряс своей окровавленной дубиной. - Но, клянусь Одином, я разобью ему голову, как только зараза проявит себя. Рану Саривану промыли водой из озера и перевязали обрывком от одежды. После этого отряд двинулся дальше. Беглецы все более углублялись в джунгли. Вокруг была почти непроницаемая тьма, поскольку кроны деревьев порой смыкались над головой единым пологом, через который не пробивался ни свет звезд, ни свет луны. Чтобы не потеряться, ибо это было равносильно гибели, все старались держаться ближе друг к другу и постоянно при этом перекликались. Кинди же весьма уверенно двигалась вперёд, руководствуясь не только знанием местности, но и своими дикарскими чувствами. Прошло четверть часа и вот, лес стал немного редеть. Сквозь кроны пробивался рассеянный лунный свет и даже стала видна узкая тропа по которой девушка вела отряд. Всё шло благополучно, пока Кинди вдруг резко не замерла. Вытянув руку, она указала куда-то вперёд. Диос, шедший прямо за девушкой пригляделся и различил медленно бредущую по тропе навстречу беглецам тощую человеческую фигуру. Характерная походка указывала, что это мертвец. Все остановились и тревожно начали озираться по сторонам, опасаясь, что поблизости могут оказать другие аидовы слуги. Ходячий же труп постепенно приближался, сильно подволакивая левую ногу. Вот, он вышел из тени, отбрасываемой на тропу ветвями деревьев и свет луны упал на него, осветив почти полностью. Труп был обнажен, но не это удивило беглецов, а то, что оживший мертвец оказался стариком. Тело было страшно иссохшим, ребра, позвоночник, суставы на руках и ногах так и выпирали сквозь пергаментного цвета кожу. Плоть на лице местами истлела, обнажая кости черепа. Глаза у трупа отсутствовали, глазницы и полуоткрытый рот забивала земля и копошащиеся в ней черви и личинки. Вокруг ковыляющего трупа расползался тяжелый, отвратительный смрад тлена. Кинди, что-то в страхе пробормотала, отступая за спину Диоса. - Она его знает, - сообщил Салемх. - Говорит, что это старик из рыбацкой деревни и умер он три луны назад. - Ран на нём нет, - сказал Диос. - По крайней мере спереди. Зато, я вижу зеленую дрянь у него в черепе. Выходит, не важно, как умер человек, сам или был убит, зеленая слизь оживляет его. - И видно неважно, как давно умер, - добавил, подходя Тавмат. - Похоже, восстают все мертвые и если есть на костях плоть - двигаются. - Интересно, а может ли двигаться голый скелет? - рассмеявшись, спросил Борикс. - Хотел бы я на это посмотреть. Сразиться с костяшками, тоже было бы забавно. Но никто из отряда не разделил с галлом веселья. Тавмат сделал шаг на встречу старику и отсёк ему голову, тело столкнул ударом ноги в сторону от тропы. Обернувшись к Салемху, иллириец сказал: - Спроси девчонок, что происходит? Что-нибудь им известно? Египтянин обратился к островитянкам с вопросом. Девушки взволнованно начали переговариваться друг с другом и все при этом были не только напуганы, но и растеряны. Наконец, Кинди начала, что-то объяснять Салемху. Тот слушал, напряженно морща лоб, пытаясь, как можно лучше уяснить суть. Когда девушка закончила свои сбивчивые объяснения, египтянин сказал: - В общем, ничего толком они не знают. В давние времена жрецы их народа поклонялись какому-то злобному богу и знали заклинания, возвращающие мертвых к жизни. Последний раз, когда ещё их прабабки были молоды оживление привело к страшным последствиям. Весь народ едва не погиб. Жрецам было запрещено произносить страшные заклинания. Злой бог смерти был отвергнут. Но сейчас, похоже верховный жрец нарушил запрет. Девушки думают, что он сделал это желая уничтожить жестоких пришельцев. - Римлян, - кивнул Диос. - Но ведь погибают не только римляне! - в гневе вскричал Ругий. - Жрец совсем обезумел! Я снёс бы ему голову, даже скорее, чем римлянину! - Ладно, идёмте, - произнёс Бакий, напряженно всматриваясь в чащу. - Нужно скорее добраться до деревни. - А если там все жители такие? - криво усмехнувшись произнёс Алавикс и кивнул в сторону обезглавленного тела старика, которое пыталось ползти, то в одну сторону, то в другую. Салемх спросил Кинди, не опасно ли им идти в деревню. Девушка растерялась и начала неуверенно переминаться с ноги на ногу; никому из рабов это не понравилось. После