— Здесь безумно мило, — сказала я, когда мы проехали знак фермы «Земля Лентяев», висящий на столбе в углу.
Губы Броди сложились в кривую улыбочку.
— Мой отец всегда мечтал, чтобы у него была большая ферма, когда он уйдет на пенсию. Сколько я себя помню, он хотел назвать ее именно так.
Когда Броди сказал мне, что его родители живут в фермерском домике, я представляла себе очаровательное столетнее жилище, ветхое и ничем не примечательное, как бывает в фильмах. Этот же дом был совершенно иным. Относительно современный, в викторианском стиле, покрашенный ярко салатовой краской и украшенный мелочами, чтобы в нем присутствовал дух старины. На большом крыльце выделялись белые уголки с резной отделкой и плетеная мебель с красными и белыми клетчатыми подушками, которые так и приглашали тебя сесть и немного отдохнуть.
Встав на крыльце, я не отрывала глаз от размашистого и безукоризненно оформленного земельного участка. Каждый цветок сиял в своем великолепии, а каждая травинка была идеальной длины.
— У тебя шикарный дом, — недоверчиво пробормотала я.
— Знаю. Мне нравится бывать здесь.
Люси и Пайпер, довольные, что наконец-то выбрались из машины, играючи гонялись за Дизелем по двору.
— Кажется, я слышала хихиканье на улице, — доброжелательно сказала Джоанна, выходя через входную дверь, позволяя ей захлопнуться за собой. Она вытерла свои руки о фартук и направилась к нам.
— Я так рада, что вы, ребята, смогли приехать, — она потянулась и притянула меня в теплые объятья. Я с радостью обняла ее в ответ, тут же ощущая между нами невидимую связь. Как тогда, в больнице.
— Привет, мам, — сказал Броди, когда она сосредоточила все внимание на нем. Джоанна подняла руки вверх, обернув их вокруг него, когда Броди оторвал ее от земли и крепко обнял.
Когда он ее отпустил, она повернулась и посмотрела на Люси и Пайпер, которые забавляясь, все бегали по двору. Они продержались дольше, чем Дизель, который лежал в конце крыльца в тени и тяжело дышал.
— Девочки, идите сюда! — крикнула я, но они не слышали меня за своим хихиканьем.
— Ох, не стоит. Пусть играют, — с ностальгией улыбнулась Джоанна, глядя на них. — Никогда не сидят на месте, да?
— Ага, — вздохнула я и улыбнулась.
— Я пыталась уговорить Шей приехать на этих выходных, но она не может расстаться со своим новым парнем ни на секунду.
Взгляд Броди стал серьезным после признания Джоанны.
— У нее новый парень?
— Ага. Рики Мэй. Очевидно, тот самый.
Черты его лица разгладились, пока он пытался не засмеяться.
— Мэй? Его фамилия Мэй?
Она кивнула.
— О господи боже. Только не он. Шей не может выйти за него замуж.
Джоанна скрестила руки на груди и сделала шаг назад, подбоченившись.
— И это почему же?
— Его фамилия Мэй, мам. Значит после свадьбы она станет Шей Мэй, — держась за живот, он упал на плетеный диван, истерически смеясь. — По братско-сестринскому законодательству мне придется стебаться над ней всю жизнь.
— У меня такое предчувствие, что она в любом случае не избежала бы твоих подколов, — она вздохнула, когда Броди полез в карман и вытащил свой телефон. — Что ты делаешь? — спросила она его.
— Пишу Энди смс, чтобы он напомнил мне проверить биографию этого клоуна.
Она засмеялась и нагнулась, шлепая его по плечу.
— Ох, Броди. Перестать отпугивать от своей сестры парней.
Он поднял руки перед собой, словно обороняясь.
— Никого я не отпугиваю. Просто оберегаю свою младшую сестричку.
Джоанна закатила глаза и повернулась ко мне.
— Я только что начала готовить обед. Не хочешь присоединиться?
— С удовольствием, — я взглянула на Люси и Пайпер, которые присели на корточки, что-то пристально разглядывая на земле.
— Иди. Я присмотрю за ними, — сказал Броди, следуя за моим взглядом. — Мам, где отец?
— В мастерской. Делает столик для пикника или что-то подобное, — Джоанна махнула мне следовать за ней в дом. — Пошли, Кейси.
— У Вас замечательный дом! — пролепетала я, когда мы зашли на кухню.
— Спасибо. Это дом нашей мечты. Броди построил его для нас, — на лице Джоанны появилась гордая материнская улыбка, которую я так много раз примеряла на себя.
Я склонила голову набок и улыбнулась ей.
— Он рассказывал. На самом деле, он много говорит о вас.
— Я большая счастливица, — она указала мне сесть за кухонный стол. — Он великолепный сын. Не каждый может этим похвастаться.
— Ну… я тоже думаю, что он замечательный, но понимаю, что вам лучше знать. Каким он был в детстве?
— Ох, милочка, — с ее губ слетел тихий смешок, когда она поставила высокий кувшин со сладким чаем на столешницу и взяла из шкафчика два бокала. — Броди в детстве. Итак… поначалу Деннис-мучитель казался рядом с ним ангелочком, — кубики льда, брошенные в стакан, начали потрескивать, пока Джоанна наливала чай. — Он был самоуверенным, любознательным и очаровательным, даже когда ему было только восемь, — она толкнула стакан ко мне и села напротив. — С темными кудряшками и широкой заразительной улыбкой. Я и не знала, что дети могут столько улыбаться. Хоккей был его жизнью с тех самых пор, как он смог встать на коньки. Ты ведь знаешь, что он не всегда играл вратарем.
— Правда?
— Ага. На самом деле, пока не перешел в старшую школу. Тогда он решил, что не хочет полагаться на кого-то еще, чтобы не проиграть. Он нуждался в контроле. Как бы там не было, в девятом классе, он попал в сборную и попросил тренера поставить его на ворота. Тот отказал ему, потому что у них уже был опытный и старший по возрасту вратарь, который был утвержден на эту позицию, но Броди оказался настойчив. Он просился снова и снова. Приходил на тренировку первым и уходил последним. Однажды, в конце второй половины сезона, тот самый знающий свое дело вратарь получил травму и у тренера не осталось другого выбора, как поставить Броди, — она улыбнулась и выглянула в окно, выходящее во двор, смотря на что-то, что привлекло ее внимание. Я проследила за ее взглядом как раз в тот момент, когда Броди гонялся по двору за Дизелем и девочками. Улыбаясь, она потрясла головой и продолжила. — Это был поворотный момент в его жизни. Команда противника не забила ни одного гола в том матче. Да и признаться, до конца старшей школы это мало кому удавалось. Скауты колледжа начали приезжать на его игры в середине десятого класса. Он был великолепен. Стоило ему встать на «пятачок», как он забывал обо всем.
Я видела в нем эту глубину. Еще перед тем, как мы начали встречаться, как-то вечером мне стало скучно и, возможно, я погуглила Броди. В голове сразу же всплыло то видео на Ютубе с его игры. Он был так сосредоточен и напряжен. Казалось, словно в ту секунду, когда лезвия его коньков касались льда, ему удавалось забыть про внешний мир и сконцентрироваться на том, что необходимо.
— Хотя не обошлось и без жертв. В детстве он пожертвовал многим, ради своей любви к хоккею.
Я с любопытством нахмурилась.
— Например?
— Например, школьными танцами. Так ни разу на них и не попал, — в ее глазах появилась грусть при воспоминании об опыте, который ее сын так и не получил.
— Ни разу?
— Нет. Ни на встречу выпускников, ни на выпускной. Его даже признали Снежным Королем в выпускном классе.
— Снежным Королем?
— Да. На зимних танцах. Девочки приглашали мальчиков на Снежный Танец и голосовали за выпускника, который бы стал Снежным Королем. Броди выиграл, но так и не появился на танцах из-за турнира в Милуоки.
— О чем вы тут сплетничаете? — прокричал Броди, войдя через дверь со двора.
— О твоем скучном детстве, — Джоанна подмигнула ему.
— Скучном? — он плюхнулся на стул рядом со мной. — Да какое же оно скучное?