Я закашлялась, сплевывая глоток воды обратно в свою бутылку.
— Прости. Ты так не считаешь? — она ждала моего ответа, пока я боролась с приступом удушья. Я просто качнула головой, говоря «нет». — Этот паренек так и уламывает меня притвориться ягуарихой.
— Кем?
— Ягуарихой. Ну знаешь, самочкой, которая охотится на молодняк? — она «поиграла» бровями.
— Эм… может пантерой? — засмеялась я.
— Ага, ага… вот этой самой. Одна из семейства кошачьих, — ответила она, закидывая печеньку в рот, на лице Дарлы медленно расцветала дьявольская улыбка.
— Что? — нервно спросила я, неуверенная, хочу ли знать ответ.
— Я просто вспомнила того горячего паренька и подумала, какими бы способами он смог усмирить эту зрелую кошатницу.
Она безудержно засмеялась.
Меня сейчас стошнит.
— Окей, с меня достаточно, — встав, я обошла стойку.
— Куда ты? — произнесла Дарла, все еще жуя.
— Пойду обсужу с дамой из первой палаты ее инфекцию мочевыводящих путей. Все веселее, чем слушать как ты тут мурлыкаешь, подобно кошке, — я показала ей язык и ушла, пока Дарла продолжала смеяться сама над собой.
Глава 4
Броди
— Воу, воу, воу. Посмотрите-ка кто решил почтить нас своим присутствием! — крикнул Вайпер, когда я вошел в нашу раздевалку в Доме. Первая тренировка начиналась через десять минут, и я едва не опоздал.
Хорошее начало, кретин.
Я не уезжал от Кейси до победного. Признаться, намного дольше, нежели предполагалась. Но моей вины тут не было. София и Фред неожиданно отправились с девочками за пончиками, а так как мы Кейси проводили не так много времени наедине, то, когда она начала жевать нижнюю губу и ненароком взглянула на меня своими чарующими зелеными глазами, тут же в мире не осталось ничего важнее, кроме как заняться с ней любовью еще раз.
— Заткнись, Салли [с иврита — принцесса], — я зыркнул на него. — Я сказал, что приду. И держу свое слово.
Большой Майк и еще несколько ребят надевали щитки и зашнуровывали коньки. Я сделал круг по раздевалке, пожимая руки и слушая рассказы о том, как кто провел лето.
У жены Большого Майка, Мишель, миновал первый триместр беременности и ее больше не тошнило. Через пару месяцев, они смогут узнать, кто у них родится: мальчик или девочка и он был вне себя от радости. Кто знал, что отец мог так гордиться своим малышом еще до его рождения?
Луи, наш запасной вратарь, расстался со своей девушкой. Снова. Он поклялся остаться холостяком до конца своих дней и попросил Вайпера показать ему приемы пикапа и устроить экскурсию по всем лучшим клубам Миннеаполиса. Вайпер был вне себя от радости новому протеже. Да поможет им Господь.
Девятилетний сын Виктора прижал к бортику другого мальчишку в игре юниоров и получил двухматчевую дисквалификацию. Парню понадобилось пять швов на подбородке, что в глазах Виктора непременно того стоило. Этот чокнутый паршивец провел так много времени на скамейке штрафников, что ему уже стоило доставлять туда почту.
— А ты что делал, Броди? — спросил меня Луи, захлопывая свой шкафчик.
— Эм… ничего особенного. Проторчал все лето на севере у своей девушки.
— Это правильно. Я слышал, ты подцепил у какой-то телки «Каблучанку».
Луи был сопляком и сплетником, поэтому я относился к нему немного проще, но еще хоть один вульгарный комментарий о Кейси, и я собирался доходно объяснить ему, почему именно меня выбрали капитаном команды. Мне не нравилось, когда люди говорили о ней, как об одной из шлюх-пустышек Вайпера.
— «Каблучанку» — это еще слишком мягко, — засмеялся Вайпер. — Я едва ли видел его этим чертовым летом. Уж подумал, пора обращаться в розыск.
Раздевалка взорвалась смехом, пока издеваясь, Вайпер хлопнул меня по плечу, а затем, пожал руку.
— Ты же знаешь, что я просто стебусь, бро? Рад тебя видеть, — он осторожно наклонился, чтобы обнять меня и тихо сказал, — тренер недавно искал тебя. Просто предупреждаю. Он тарахтел и пинал мусорные баки, бурча что ты положил на сезон.
Я вздохнул и в беспокойстве запустил руки в волосы, когда Вайпер сел на скамейку, чтобы закончить зашнуровывать свои коньки.
Пора покончить с этим.
— Войдите! — проорал тренер Коллинз, после того, как я постучал в дверь его кабинета.
— Здравствуйте, тренер.
Он поднял взгляд от своих бумаг, уставившись на меня на секунду, а затем откинулся на спинку своего кресла, сложив руки за головой.
— Мерфи. Признаюсь, я был не уверен, увижу ли тебя сегодня.
— Да ладно, тренер. Вы знали, что я приду. Как и каждый день на протяжении пяти лет.