Зарабатывали мы немного, но на жизнь хватало. Каждую неделю мы с Заком закупались всем необходимым для карапузов: подгузники, молочные смеси, детское питание, а уже на остальное жили, растягивая на целый месяц.
Надо признать, тогда я немного переборщила, но исключительно во благо. Мы с девочками направлялись к кассе, и я чувствовала, словно везу заполненные до верха сани Гринча. Тележка была набита индейкой, картошкой и всякой едой, чтобы сделать наш первый День Благодарения запоминающимся — и это, не беря в расчет стандартный набор продуктов для Люси и Пайпер.
Девушка-подросток с голубыми прядями отдала мне карту со словами:
— Мне жаль, мэм, но ваша карта отклонена.
— Погодите. Что? — смущаясь, пискнула я.
— Ваша карта не проходит, — она покачала головой, глядя на экран компьютера.
— Может, попробуете еще раз? — еще раз протянув ей карту, я почувствовала, как защемило в груди. — Там есть деньги. Я уверена в этом.
— Конечно, — девушка взяла ее, а Люси начала кукситься, устав лежать пристегнутой в тележке.
— Ш-ш-ш, ш-ш-ш, — глядя на кассиршу, попыталась успокоить я малышку. Взглянула на очередь позади. Пожилая женщина с седыми волосами перевела взгляд с девочек на меня и сочувственно улыбнулась.
Кассирша провела карту и посмотрела на экран, качая головой.
— Мне жаль, но она не проходит. У вас есть наличные?
— Нет, — тихо произнесла я. У меня засосало под ложечкой, и покраснело лицо.
Девушка что-то спросила, но сквозь детский плач я не слышала уже ничего. Девочки вступили в единоборство «кто кого перекричит», пока я переживала самый постыдный момент в своей жизни.
— Простите, — промямлила, уходя с пустой тележкой, забрав лишь двух рыдающих навзрыд четырехмесячных младенцев.
Со всех ног понеслась к машине, не желая снова видеть людей, стоящих в очереди позади. Пристегнув девочек, я тут же забралась в машину, выехала с парковки и рванула домой, давя на газ, что есть мочи.
— Эй! Проснись! — я села на кровать рядом с Заком.
Он застонал и перекатился на бок.
— Зак?
Приподняв голову, он прищурился, глядя на меня.
— Чего?
— Эм. Я только что ходила в магазин, и у меня отклонили карту. Тебе нужно позвонить в банк.
— Зачем?
— Чтобы узнать, что случилось. Вчера пришли обе чека. На карте должно быть достаточно денег.
— Не к чему звонить. Я и так знаю, где деньги, — он лег обратно и накрыл голову подушкой.
Забрав ее, я сказала:
— Зак! Где они? Мне нужно в магазин. Я уже и так потратила впустую два часа!
— Нет их! — выхватив у меня подушку, ответил он.
— Нет? Как это нет? Где они?
— Профукал.
— Что?
— Вчера мы с пацанами играли на деньги. Я проиграл.
Я вскочила с кровати, смотря на него словно ястреб.
— Ты просадил обе наши зарплаты?
— Ага. Прости.
— Какой же ты недоразвитый придурок! — развернувшись, я побежала в спальню. Последнее, чего мне сейчас хотелось, так это лезть в заначку рождественских денег для девочек, но другого выбора не было. Можно забыть об индейке и всем остальном, однако необходимо затовариться стандартным арсеналом для девочек на неделю вперед. Я встала на носочки, схватила кофейную банку из ящика и открыла ее.
Пусто.
Что за фигня?
Рванув по коридору, я швырнула банку в Зака, радуясь, когда она попала ему прямо в голову.
— Эй-эй, Кейси. Что за херня? — он сел, потирая сторону, на которую пришелся удар.
— Скотина! Где рождественские деньги девочек?
— Ох. Ты об этом, — Зак опустил глаза, увиливая от моего взгляда. — Их я тоже взял.
— Зак! Да что с тобой, черт возьми, произошло? Как ты мог? — горло жгло, а голос дрогнул, хотя я изо всех сил старалась не дать слабины. — Это их первое Рождество, и теперь никаких подарков. Да у нас даже еды на неделю нет. Что прикажешь делать?
— Нашла из-за чего переживать. Рождество. Да они все равно ни черта не понимают, что это такое. И на неделю уж поди еды нам хватит. Все будет нормально, — и зевнул, будто ему было абсолютно чихать на все остальное. — Ты еще меня поблагодарить должна. Я пытался удвоить ставку. Тогда бы ты меня боготворила, да? Гребаный блекджек.
Пульс участился, сердце забилось как барабан. Мне захотелось его ударить. Со всей силы. Как я могу оставаться с человеком, который в прямом смысле спустил еду своих детей в никуда?
Ринувшись в спальню, я собрала две сумки: одну – себе, вторую – девочкам. Я понятия не имела, куда поеду и сколько продлиться путешествие, но на тот момент все было не важно. Мне просто надо убраться из дома.
Когда я уходила, он даже не попытался меня остановить. На самом деле, думаю, Зак снова завалился спать.