– Входите. – Марта развернула бумагу и провела кончиками пальцев по потрескавшейся корочке хлеба. – Тигровый хлеб[40]. Мой любимый, представляете? Как мило с вашей стороны, Джо! Но меня не стоит благодарить – на моем месте так поступил бы каждый. Благодарить вам надо моего сына.
– Да, – кивнул Джо. – Конечно.
– Вы ведь здесь прежде не бывали, верно? Тут красиво по вечерам, когда солнце начинает опускаться за холм.
Джо и не заметил, как Марта сняла с него пальто и повесила на один из странных резных крючков. Когда они шли по прихожей, он бросил взгляд влево, в огромную светлую гостиную. Вдоль беленых стен, рассеченных черными столбами, стояли темные деревянные буфеты. Французские окна были открыты нараспашку, а за ними начинался сад. На фоне зеленоватой дымки мелькали красные, синие и розовые пятна.
– Прекрасное выдалось лето для садовников! То и дело дождь. Домик на дереве совсем сгнил. Правда, у нас тут теперь нет детишек, которые всюду носятся как угорелые, и домик на дереве больше никому не нужен… – Марта открыла дверь кухни, и Джо вошел туда следом за ней. – Я дверь закрою, потому что Дэвид в кабинете и может захотеть к нам присоединиться.
– А это плохо?
– У него сроки подпирают, с выставкой. А он обожает отвлекаться – услышит ваш голос и явится. – Марта взъерошила коротко стриженные волосы. – Садитесь, угощайтесь имбирной коврижкой.
Она отодвинула от стола деревянный резной стул с подлокотниками и подтолкнула по столешнице к Джо бело-голубую полосатую тарелку. Джо с радостью взял кусок коврижки. После травмы его постоянно мучил голод, и он не мог понять, в чем дело, – может, какой-то длительный шок? Марта Винтер ходила по просторной кухне, а Джо следил за ней взглядом. За открытыми дверями располагалась столовая, отделанная деревянными панелями. На буфете стояла банка из-под варенья с ярко-розовыми и сиреневыми цветами душистого горошка. Лидди, мать Джо, сажала душистый горошек возле дома и упорно направляла его вверх по решетке у забора, окружавшего их маленький коттедж. Джо с наслаждением вдохнул сладкий, головокружительный аромат цветов и думал о том, что надо бы что-то сказать, чтобы Марта поняла: он профессионал и годится для работы, которую она хотела ему поручить.
– Флоренция? – спросил он, указав на висевшую на стене акварель.
Марта посмотрела на картину и улыбнулась.
– Да. Мы написали эту картину во время медового месяца. Вместе.
– Очень красиво. А я учился в Италии. Курс кейтеринга – целый семестр там провел.
– Моя дочь живет во Флоренции, – сказала Марта. – Учились в Италии? Как чудесно. А где именно?
– В деревушке, где-то в глуши, в Тоскане. Было здорово. А ваша дочка чем занимается?
– Она профессор искусствоведения. Большую часть времени преподает в Британском колледже искусств там, но иногда и здесь читает лекции. Она очень умная. Не то что я. Я изучала историю искусств, но говорить не мастер.
– Так вы тоже художница?
Марта сложила руки и посмотрела на обручальное кольцо.
– Была когда-то. Мы с Дэвидом оба получали стипендию в школе изобразительных искусств имени Слейда. Нас называли «нищими ист-эндцами». Там учились жутко аристократичные и богатые дети из «домашних графств»[41]. В комнате со мной жила девушка по имени Фелисити, дочь бригадного генерала. Ой как она смешно про него рассказывала… – Губы Марты немножко разжались, и стала видна прореха между верхними зубами. – Сейчас-то запросто можно заглянуть в смартфон и посмотреть, что такое «бригадный генерал», а тогда я понятия не имела, кто это такой. Примерно через месяц я спросила об этом у Дэвида.
– А вы его с детства знали?
Марта вдруг резко захлопнула книгу кулинарных рецептов, лежавшую на столе, и встала.
– Нет. Мы были из разных районов Лондона. Хотя я виделась с ним раньше. Один раз. – Ее голос зазвучал по-иному. – В общем, я больше не пишу. Почти. Когда мы сюда перебрались… стало слишком много других дел. – Она стесненно улыбнулась. – Ваш чай.
«Не любит говорить о себе», – сделал вывод Джо.
– Но когда вы еще этим занимались, какие у вас были картинки? Ой, простите, какие у вас были работы?
Марта весело рассмеялась.
– «Работы»! Слишком громко сказано! А рисовала я много всякого. Пастель, акварели, копировала картины знаменитых художников. Бывало, продавала свои картины в Гайд-парке по воскресеньям… Это было давным-давно. Дети не способствуют тому, чтобы стать вторым Пикассо, понимаете?
– Так у вас, стало быть, двое детей?
– Трое. – Марта отошла к раковине. – Есть еще Дейзи. Средняя. Она живет в Индии. Работает волонтером – обучает грамоте детей в провинции Керала.
40
Тигровый хлеб также известен под названием «голландский хруст». Его название происходит от особого вида верхней части батона, который достигается путем нанесения пасты из рисовой муки перед выпечкой. Эта паста не содержит клейковины, поэтому не растягивается вместе с поднимающимся тестом. В процессе выпечки, когда батон расширяется, подсохшая паста начинает расходиться трещинами.
41
Графства, расположенные вокруг Лондона, – Беркшир, Бакингемшир, Эссекс, Хартфордшир, Кент, Суррей и Суссекс.