Я задумался, как лучше выразить эту мысль.
— В момент аварии ты терял сознание? — спросил я. — Хотя бы на один миг?
— На миг может и терял, когда ударился об руль, — ответил Володя, — но не дольше.
— Тогда позволь я тоже расскажу тебе небольшую историю, — сказал я.
— Хорошо, давай, — согласился Володя.
— Когда мне было 13 лет, я ушел из дома и поехал жить на дачу, — начал я свой рассказ. — Я не умел топить печь, поэтому почти сразу сильно угорел…
— О, это серьезно, — прокомментировал Володя.
— Когда это произошло, я уснул рядом с печкой, — продолжил я, — а очнулся оттого, что бабулька из соседнего дома оттаскивала моё тело на веранду…
Я сделал акцент на словах «уснул» и «очнулся». Володя слушал внимательно.
— Следующее событие произошло там же, — продолжил я. — Местные ребята пошутили и под видом заменителя сахара дали мне критическую дозу таблеток, которые выпускаются на случай ядерной войны…
— Что за таблетки? — спросил Володя.
— Называются «тарен», — ответил я. — Я съел шесть штук. От такого количества даже взрослые не возвращаются обратно, а я был ещё подросток.
Володя покачал головой.
— Нехорошо с тобой пошутили, — сказал он. — И что было?
— Я провалился в другое измерение и провел там неопределенное время, — ответил я, — а потом как ни в чём не бывало очнулся в своем доме.
Тут я опять сделал акцент на слове «очнулся».
— Потом я попал в аварию на Лексусе, — продолжил я. — На скорости 150 км/ч я вылетел с трассы в лесополосу. Машину впечатало в лесополосу так, что смятая в лепешку передняя часть застряла в деревьях, а зад висел в воздухе. Это была страшная авария, но я отделался легким ушибом. Помню, что на какой-то короткий миг, буквально на секунду, я тоже потерял сознание в момент удара, а потом выбрался и поймал попутку…
— Тебе повезло, как и мне, — сказал Володя.
— Может быть и так. Но следующее событие было ещё круче, — продолжил я. — После расставания с девушкой я решил уйти из этого мира, как уходят рок-звезды — я закрылся в гостиничном номере и сделал себе «золотой укол»…
Володя покосился на меня. Было очевидно, что с точки зрения мирного обывателя, это прозвучало очень дико.
— Признаю, что это было безумие, — добавил я, — но на тот момент я не видел другого выхода и мне казалось, что это решит все проблемы.
— Серьезно тебя жизнь кидала, — сказал Володя.
Он пока ещё не понимал, что я пытался ему сказать. Я продолжал:
— Чтобы уйти наверняка, я вколол себе по вене три грамма героина. От такой дозировки не возвращаются даже опытные наркоманы, а я до этого героин ни разу в жизни не пробовал…
Володя в полном негодовании покачал головой.
— Три грамма?! — воскликнул он. — И что было?
— А было то, что на утро я очнулся в том же гостиничном номере, — сказал я. — И за мной приехала та женщина, которая накануне меня довела до этого безумия…
По глазам Володи я видел, что он по-прежнему не улавливает мысль, но уже близок. Я продолжал:
— Каждый раз ты открываешь глаза и думаешь, что находишься там же, где они закрылись, — сказал я. — Но где уверенность, что это действительно так?
Было видно, что Володя никогда не об этом не задумывался. Я продолжал выстраивать мысль в законченную форму:
— Бытует известная догма, что душа бессмертна и что именно душа определяет всё, что ты видишь вокруг себя, начиная с момента рождения. То, что мы называем смертью — это короткий миг, вспышка, мимолетная потеря сознания, и душа продолжает создавать этот мир, но уже в каком-то другом измерении, понимаешь? — сказал я. — Внешне ничего не меняется — ты по-прежнему видишь свою жену и своих друзей, потому что ничего другого ты видеть и не можешь…
Володя принял задумчивое лицо. Он начал улавливать мысль. Я не останавливался:
— Ты видишь только то, что когда-то уже видел, но не факт, что ты открываешь глаза в том же месте, в котором они закрылись, даже если это произошло на долю секунды, — продолжал я бить по его рационализму. — Будь то авария, «золотой укол» или ещё что-нибудь…
Взгляд Володи становился всё более задумчивым, как будто он проваливался куда-то вглубь себя. Было видно, что его привычная реальность вот-вот обрушится. Я продолжал:
— Нет никакой гарантии, что после аварии на Лексусе, моя девушка не похоронила меня! А я сейчас тут еду с тобой в машине, — сказал я. — То же самое можно сказать и про твою аварию!
После этих слов Володя наконец-таки понял всё, что я пытался ему сказать. В его глазах промелькнула целая гамма пронзительных мыслей и предположений, разрушающих устоявшиеся взгляды и представления об окружающей действительности.