– У меня фотографии есть, я обязательно их тебе покажу, – пообещал мне Кристиан.
– Вот! Собственный родной брат готов поделиться с тобой доказательством моего унижения, – Томас притворно всхлипнул, а потом и вовсе «зарыдал» на плече у Гила. Я смотрела на всё это представление с улыбкой.
– Зачем же ты согласился? – всё же поинтересовалась у парня.
– Рэнди не отказывают, – мгновенно прекратив «рыдать», Томас выпрямился и пожал плечами. – Она крепко держит нас всех в своём маленьком кулачке. И когда на одной чаше весов возможность на две недели быть отлучённым от её котлеток, а на другой – час унижения, то выбираешь унижение.
– Да ладно, «унижение», мы видели, как ты вертелся перед зеркалом, с удовольствием рассматривая свой наряд, когда думал, что никто не видит. Тебе и самому нравился тот костюм, но ты всё равно выпросил у Гейба разрешение месяц кататься на мотоцикле, – Кэтрин сдала брата с потрохами.
– На моём мотоцикле, кстати, – хмыкнул Кристиан.
– Джинни, ты видишь, в какую семью тебе предстоит войти? – Томас жалостливо посмотрел на меня. – Ещё не поздно передумать.
– Ты ноги давно не ломал? – сурово нахмурившись, поинтересовался Кристиан.
– Эээ… Вообще-то, никогда не ломал.
– Могу организовать.
– Спасибо, мне и так хорошо. Вот, Джинни, именно об этом я тебя и предупреждал!
– Иди уже, клоун, пока и правда в гипсе не оказался, – рассмеялся Гилберт.
– Всё-всё, ухожу! Мне ещё за свадебным тортом ехать. Ещё надо бы погуглить язык жестов и хоть что-нибудь успеть выучить за эти дни. А то нужно же будет как-то общаться с новым членом семьи, а я всего один жест знаю, и тот неприличный.
– Всего один? – насмешливо поднял бровь Гилберт.
– Томас, мама говорит, что если ты прямо сейчас не отправишься за тортом… – из-под локтя парня показалась вихрастая головка Кевина.
– То что? – в тревоге спросил тот, и на этот раз не притворялся а, кажется, реально струхнул.
– Мама не конкретизировала. Но ей сейчас лучше под горячую руку не попадаться, а то останешься не только без котлет, но и без мороженого.
– Передай ей, что меня уже нет, я на полпути к кондитерской! – Томас кинулся к лестнице, притормозил, обернулся, задумчиво посмотрел на меня. – Где же я всё-таки видел такие же глаза? Ладно, всё равно вспомню! – И он умчался.
– Такой большой, а всё ещё опасается лишиться мороженого, – покачала головкой Кристи. – У него же есть карманные деньги, может и сам себе купить.
– Он просто не хочет огорчать тётю Рэнди, – рассудительно объяснил ей Эрик. – Но притворяется, что слушается её исключительно из-за мороженого или котлет. Гил, а ты меня научишь?
– Чему?
– Неприличным жестам? А то я тоже только один знаю.
– Нет, парень, прости, – Гилберт потрепал мальчика по волосам. – Я ещё жить хочу. И, да, тоже очень люблю котлетки Рэнди. Которые, в отличие от мороженого, нигде не купишь.
– Я тоже умею их готовить, меня тётя Рэнди как раз сегодня научила.
– Она и меня научила, но это совсем не то. Уж поверь, совсем-совсем не то.
– Мама говорит, чтобы девочки срочно шли домой, прямо так и сказала – срочно! – оповестил всех Кевин. – И ещё сказала, что если хоть кто-то посмеет научить меня даже одному-единственному неприличному жесту, то она за себя не ручается. Хана Джереми.
Я с удивлением посмотрела на него, поскольку не было заметно, чтобы он воспользовался мобильником. Может, у него просто наушник или ещё что-то, под волосами толком не видно.
– Нет, Джереми она не тронет, он её самый любимый брат, – покачала головой Кэтти. – Но ты, Гил, его всё же предупреди, чтобы какое-то время ей на глаза не попадался.
– Не получится, – ухмыльнулся Гилберт. – Малыш увязался за Дэном и будет сегодня на свадьбе, они уже подлетают, кстати.
– Мама говорит, что Джереми огребёт от неё по-полной. Не понимаю, как она узнала…
– Кевин, ты идиот? – покачала головой Кэтти. – Ты же сам его только что сдал.
– Ой, верно! Ладно, может, мама закрутится с этой свадьбой и забудет? Девочки, она вам вот прям бежать велит, прям быстро! А то они ничего не успеют.
– Иди, Гил, я один закончу, – махнул рукой Эрик и, подтащив коробку ближе к шкафу, начал перекладывать из неё детскую обувь в нижние ящики. Гилберт кивнул и подхватил на руки Кэтти, появившийся словно бы из ниоткуда Герберт – Кристи. И все четверо исчезли. Вот только что были здесь – и исчезли. Я похлопала глазами, глядя на то место, где они только что стояли, но потом лишь пожала плечами – похоже, привыкаю.