Ловкий язык заставил меня замолчать, я растворилась в сладости поцелуя. Выгнула спину, когда почувствовала, как мужчина нетерпеливо пристраивается, чтобы одним движением войти и замереть, глухо застонав.
— Линда, как я об этом мечтал, — признался мне манаукец, и перевернулся, подминая под себя.
И уже вцепившись в меня, дал волю своему желанию. Я задыхалась от быстрого ритма и резких движений. Викрам покрывал поцелуями шею и местечко за ушком, смягчая бешеную скачку. Но я желала разрядки. Царапала его грудь, когда особенно остро пронзало тело от удовольствия. Целовала его совершенные руки, забываясь, кусала, чтобы заглушить рвущиеся стоны. Звала его, называя любимым. Кричала, утопая в накрывшем блаженстве и возрождаясь по повелению господина, которому всё было мало. Кожа покрылась испариной, в воздухе витал вкус сладострастия, круживший голову. Вик, наконец, начал замедляться, делая движения более глубокими и ещё чувствительнее. Последние рывки и он устало лег на меня, придавливая своим весом, и постепенно успокаиваясь.
ГЛАВА 7.
Вот никогда больше не буду убегать с завязанными руками! И чего меня дёрнуло сбежать, полежала бы спокойно, сам бы отпустил. Так нет же, захотелось побыстрее почувствовать вкус свободы. Теперь вот расплачиваюсь. Кто ж знал, что он глаза откроет в тот момент, когда моя пятая точка будет чётко перед его лицом.
— Вик! — застонала, когда язык опять проник между складочек, пробираясь до самой жемчужины, которая была болезненно возбуждена ещё после первого раза.
— Сладкая моя, — услышала я шелест голоса своего мучителя.
Руки так и не развязал, и принять более приличную позу не даёт, зараза.
На всю жизнь запомню это его радостное: «М-м-м, рачком!»
Сильные руки удерживали талию, не давая лечь на живот. Стыд, перемешанный, с желанием довольно-таки странный коктейль. И толком не поймёшь, из-за чего дрожат твои ноги.
— Вик, хватит, пожалуйста, — взмолилась, когда поняла, что больше не выдержу такого наказания.
— Какая ты нетерпеливая, — наигранно обиделся Вик, пристраиваясь сзади, — я её тут наказать пытаюсь за то, что сбежать хотела, а ей только это и подавай.
С его последними словами, я задохнулась, застонав, когда он мне это подал. Резко вошел до самого основания. Попыталась отползти, чтобы не было так болезненно глубоко, но Викрам сильнее сжал пальцы на талии, не желая разлучаться.
— Линда, потерпи, сейчас попривыкнешь и начну, — недовольно сказал он мне.
От обиды аж слёзы на глаза выступили. Мою попытку вырваться он принял за желание поскорее начать процесс? Он не понял, что мне трёх раз за глаза было и нужен перерыв? Ну что же, раз сам не догадывается, придётся в лоб говорить.
— Вик, больно, — выдавила из себя признание.
И всё вмиг изменилось. Я оказалась перевернута на спину, во мне долгожданная пустота, а руки свободны. Ремень был отброшен на пол и Викрам с тревогой в глазах осматривал мои запястья. Я застонала, когда его пальцы стали разминать покрасневшую кожу.
— Где больно? — уточнил, нависая надо мной.
— Везде, Вик! Везде! У меня внутри всё горит, и уверяю тебя, что не от желания! Я вся горю, мне надо в ванную! — шептала я. Чувствую, истерика на подходе.
Теперь-то я понимаю, что значит быть изнасилованной. Ноги дрожат, ходить самостоятельно не можешь. Хочешь отдохнуть, а не дают! И хочется уснуть, да какое там, когда горячее чужое тело прижимается рядом!
Просить дважды не пришлось, легко поднял меня на руки и перенес мое бренное тело с кровати в вожделенную ванну. Холод эмали остудил разгорячённую кожу. Едва тёплая вода полилась, принося с собой облегчение. Вот же глупая, надо было сразу ему признаться, что устала. Он же с первых минут нашего знакомства страшится причинить мне вред. Одно только слово «больно» и его самоуверенность как ветром сдуло. Весь такой сосредоточенный, обеспокоенный. Мечта, а не мужчина. Прикрыла глаза, наслаждаясь прохладой, ещё бы поспать и я буду полностью счастливой.
Вдруг напор увеличился, и вода немного стала холоднее. Выгнулась, подставляясь по её струи, глухо застонав.
— Линда, где болит? — встревоженно спросил Вик, выдёргивая из блаженной неги.
— Что? — переспросила, с трудом понимая, о чём это он.
Душ он направил на живот, и у меня перехватило дыхание. Это просто взрыв на маленькие острые осколки.
— Вик! — выдохнула, пытая убрать его руку, но промахнулась. Он целенаправленно пытался остудить мою промежность. — Холодно!
Вода стала теплее, но и только. Напор остался прежним.