- Не знаешь? - госпожа правильно истолковала мое смятение. - Но это не значит, что у тебя не получится. Это значит, что ты не хочешь пробовать. Не хочешь даже попытаться.
Она сохраняла невероятное хладнокровие. Стояла, твердо глядя на меня, и ее взор требовал, приказывал делать... хоть что-то. Я отерла вспотевшее лицо грязным рукавом, нахмурилась, посмотрев на наставника.
- Приступай, - велела госпожа негромко. - Хуже уже не будет. Но может стать лучше. Рискни.
И я решилась. Вспомнила все рассказы Айгона, представила его тело прозрачным и увидела - пульсирующие клубки слизи под кожей. И на что их менять, как убрать?..
- Кровь, - подсказала бабушка Оссо. - Представь, что это просто кровь.
И я постаралась. Из последних сил перебарывала чужую незнакомую магию, представляя, изменяя, исцеляя... И с каждым сгустком, казалось, я билась вечность, и кончились они внезапно и вдруг. "Разжижев" последний, я напряженно поискала следующий и встретила уставший, но привычно улыбчивый взгляд наставника.
- Умница, - тихо сказал он. - А теперь отдыхай, - и, с трудом сев, добавил: - Есть хочу. Принесешь?
Меня ветром сорвало с места. На приливе сил я убежала на кухню и быстро разогрела суп. А когда вернулась, Айгона уже не стало. Госпожа сидела рядом с ним в луже грязи, держа над неподвижным лицом раскрытую ладонь, и шептала слова прощания.
Плошка с супом выпала из моих рук, но ни я, ни госпожа этого не заметили. Не отвлеклись на грохот, не оглянулись. Мои губы беззвучно зашевелились в прощании, но в мыслях нужных слов не было. Только мертвая пустота.
Не знаю, сколько я так простояла. Очнулась, когда госпожа договорила, вдохнула-выдохнула и позвала людей. И я обнаружила, что в доме полно народу. Они проходили мимо меня, опять не замечая, и это вернуло меня в чувство. Опять - никто...
Ноги сами унесли меня на чердак. Шуруш тихо попискивал, а мои руки уже начали собирать сумку. Если не выгонит - сама уйду. Не смогу остаться. Здесь - и без вечно круглой и доброй улыбки наставника?.. Нет, человек... важнее места под солнцем. Он ушел к предкам, и без него это место потеряло смысл.
- Знаешь, почему я так не люблю безродных?
Вздрогнув, я обернулась. Госпожа стояла в дверном проеме и задумчиво смотрела на шуруша. А тот смущенно замер рядом со мной, опустил многочисленные "нити" глаз.
- Потому что мы - пыль? - тихо отозвалась я.
- Да. Которая не задерживается надолго. И всего боится. Налетел ветер, заморосил дождь - и она прячется, съеживается, бежит, вместо того, чтобы дать отпор стихии. Улетает с первым же порывом грозового ветра, оставляя других ни с чем. Я довольно насмотрелась на безродных. Не единожды давала кров, ожидая помощи, и всегда они сбегали с первыми же сигналами тревоги.
А я вспомнила, как хотела вчера пойти с Айгоном и помочь ему. Может, если бы пошла...
- Думаешь, ты изменилась? - она словно мои мысли читала. - Тогда почему же сбегаешь? Гроза еще не разразилась - только потянуло сырым сквозняком, а ты уже за сумку. И лететь. И не хочешь бороться ни за себя, ни за свое место под солнцем. Ни за, - и ее взгляд стал острым, - человека, который тебе дорог. Оттолкнула из страха за свою судьбу - и кого? Близкого друга. Обиделась, не попытавшись понять. А ведь это была проверка.
Я посмотрела недоверчиво.
- Это была проверка, Лорина, - повторила госпожа веско. - Я тщательно проверяю каждого безродного, а уж мага - тем пуще. От того, сбежит он или нет, зависят жизни моих людей, и я должна быть уверена, что он выйдет на бой. Или сразу понять, как обойтись без его поддержки.
Наверно, я могла бы возразить - защититься, но чем?.. Тем, чего не случилось?..
- Ты жертвуешь людьми ради себя - это плохо, - пронзительный взгляд проникал в душу, выворачивая ее наизнанку. - Но за тех, кто в беде, готова бороться, делая то, что прежде не делала. И это хорошо. Ради этого я готова дать тебе шанс - последний - остаться. Если захочешь. Если захочешь не просто жить здесь, но и сражаться - за себя, за других. И считать их близкими, родными, а не просто "кем-то". Тогда и к тебе будут относиться иначе. В конце концов, - добавила она чуть мягче, - не ваша вина, что вас не научили любить. Только цепляться за место под солнцем и выживать - здесь и сейчас.
Она снова посмотрела на шуруша и добавила:
- Айгон умер от яда - его не предусмотрели ни я, ни ты. Не вини себя. И решай, Лорина. Или ты уходишь - и навсегда. Или остаешься - и тоже навсегда. Третьего не дано. Решай.
И ушла. Я, чтобы чем-то занять руки, снова начала собираться, но меня опять отвлекли.
- Уходишь? - Оссо стоял, привалившись плечом к косяку.
Я пожала плечами. Очень хотелось сказать, что у него появился шанс - да, и у него тоже, - доказать слова делом и уйти вместе со мной, но я промолчала. Верно госпожа сказала - нас не научили любить людей, только ценить удобные и безопасные места. Имею ли я право лишать Оссо семьи? Нет. Он ведь, наверно, любит - научился рядом с бабушкой... А я?
И вспомнила наставника. Вспомнила, и в душе что-то заныло мерзко... Так ветер плачет в пустом доме. Нет, не в пустом - в опустевшем. И от этого ощущения стало неуютно. И уходить - и хотелось, и не хотелось, и снова впускать кого-то в осиротевшую душу - и хотелось, и боялось... Как незаметно люди туда просачиваются - и как заметно покидают... Но пустой дом без жильцов - не дом, а строение, и душа без людей - не душа, а...
От понимания стало чуть легче. Положив сумку, я подошла и обняла Оссо. Он вздрогнул и напрягся.
- Это что, прощание?
- Нет, - я слабо улыбнулась, - прощение.
- Остаешься? - Оссо явно обрадовался.
Я привычно промолчала.
А вот не скажу.
Но побег теперь, после понимания, казался предательством - памяти Айгона точно. Он так верил в меня, так учил, делясь всем... Имею ли я право оставить без магической защиты, даже пока слабой, город и людей, которых он любил? С одной стороны, да. А смогу ли?.. А вряд ли. Да и не хочу. Не хочу опять становиться никем.
- Лор!
Над городом вставал золотисто-зеленый рассвет, ветреный - похожий на порванный, призывно развивающийся стяг. Тревожно, как ночью, загудели, стены. Шуруш запищал, завращал глазами. А я снова вспомнила Айгона и его слова: "Отпустил я его. А он мне здорово помог". И поняла. Ведь можно шуруша увеличить и наделить силой - испепелять, поглощать, разрывать. И он прикроет людей, даст им время... А я... умею жертвовать. И спасать... научусь. Обязательно.
- Увидишь, - я крепко сжала ладонь Оссо. - Идем.
Декабрь, 2017