Салех едва заметно кивнул и медленно выдохнул.
Мейс уже повернулся, чтобы покинуть его дом, но задержался на миг и все же спросил:
— Зачем обидел Амаль? Она же сказала правду. Ты был в праве убить меня.
Салех печально усмехнулся и покачал головой, покрытой густыми черными волосами.
— Не всю правду можно болтать, иноземец. Она ослушалась меня и понесла наказание. Женщине, что не умеет прикусывать язык, не место рядом с мужчиной. Иди с миром. И да помогут тебе твои огненные небеса понять истинную ценность жизни.
Комментарий к Глава 4. Уверенность
* - Мааваз – «мужская юбка», традиционная одежда в Йемене. Представляет собой кусок ткани до щиколотки, обернутый вокруг талии, чаще с пестрым и ярким рисунком.
========== Глава 5. Уязвимость ==========
Этот вечер явно не задался. Причем самым банальным образом. Никки и так задержалась на работе в кафе, добивая последний договор, который нужно было к завтрашнему утру предоставить новым поставщикам моющих средств для кухни. Целый день ее отрывали от этого по сути несложного задания непрекращающиеся звонки. И лишь когда у всех закончился рабочий день, Никки удалось выдохнуть в наступившей тишине и взяться за договор. Вот и вышла на час позже.
Но кто же мог подумать, что, едва распахнув дверь на улицу, она окажется в вихрях какого-то шквального ветра, так неожиданно поднявшегося после теплого и солнечного дня! И что этот ветер буквально втолкнет ее обратно в помещение кафе и саданет дверью по не убранным с косяка пальцам! Черт! Кажется, так больно не было со времен школьных драк! И то она успела порядком подзабыть эти не самые восхитительные ощущения. А тут нá тебе! Прошибло так, что на глазах выступили невольные слезы, пока Никки, согнувшись пополам и со стоном прижимая поврежденную кисть к груди, пыталась отдышаться.
Беглый осмотр показал, что пальцы были на месте, поэтому она поспешила на кухню и сунула руку под ледяную воду. Как хорошо, что она не имела привычки носить кольца! А то еще и их пришлось бы экстренно сдирать. Кое-как обмотав ноющую и неотвратимо опухающую ладонь собственным шарфиком, Никки поковыляла к машине. Повезло, что рука была не правая, а то пришлось бы бросать свой джип на парковке и возвращаться на такси.
Уже у дома пальцы начали неприятно и ощутимо пульсировать, и хотелось поскорее добраться до квартиры и выпить обезболивающего. Подхватывая сумку и ключ от машины, Никки неловко вылезла, с трудом управляясь одной рукой с дверцей, сигнализацией и выпадающим из раскрытой сумки ежедневником. Поэтому совершенно не ожидала, что, когда, наконец, обернется, перед ее носом окажется наблюдающий за ней Мейс, на которого она практически наткнулась.
— Господи, Мейсон! — воскликнула она, невольно выдыхая. — Откуда ты взялся?
Тот неспешно оглядел ее с ног до головы и зацепился за перемотанную шарфом ладонь.
— Шел из мастерской, — спокойно ответил он, поправляя особенно тщательно повязанную сегодня арафатку, защищавшую его от неприятного ветра. — Думал, я-азизи уже дома. Что с рукой?
Никки сокрушенно покачала головой и вздохнула, перехватывая поудобнее свою непослушную сумку, которую Мейс уже через мгновение решительно у нее забрал и закинул за плечо.
— Прищемила дверью, — ответила она и покривилась. — Так глупо я еще не попадалась!
Мейс хмыкнул и, взяв ее за локоть, увлек в сторону входа в дом, поторапливая своими извечно размашистыми шагами.
— Почему не у доктора? — спросил он, пропуская ее вперед к лифтам, сверкнувшим зеркальной стальной обшивкой дверей в ярко освещенном и погруженном в тишину холле.
— Да зачем тратить на это время? — отмахнулась Никки и зашла вместе с марсианином в распахнувшийся лифт. — Это просто ушиб. Немного поболит и пройдет.
Мейс неодобрительно сощурился и ничего не ответил, заложив руки за спину вместе с ее сумкой и ожидая, пока они поднимутся на их 15-й этаж. Да, его щепетильность в таких вопросах она явно не учла. Кажется, было проще смотаться к врачу и удостовериться, что нет перелома или разрыва связок. А так теперь весь вечер будет молчать, укоряя за ее халатность. Но в самом деле! Не руку же ей оторвало!
Зайдя в квартиру, Мейс скинул с себя верхнюю одежду и ботинки и, не говоря ни слова, куда-то удалился, даже не переобувшись в шлепки. Ладно. Сама справится. И ужин тоже сможет приготовить. И даже посуду потом перемыть. Никки прекрасно понимала, что по сравнению с тем, что пришлось пережить в прошлом Мейсу, ее ушибленные пальцы были сущей ерундой.
Она неуклюже стащила с себя плащик и размотала ладонь. Да уж, гематому и отек она явно заработала. Пошевелить рукой оказалось плохой затеей, и она невольно прикусила губу от простреливающей боли. Однако в этот момент в прихожей снова появился Мейс. Пристальным и пытливым взглядом он прошелся по ее опухшей и покрывающейся черным синяком ладони, которую он поднял на свет, осторожно держа за запястье.
— Пошли, — кивнул он ей и потащил в ванную.
Там она обнаружила уже разложенную аптечку, раскатанную марлевую повязку и неожиданный предмет: горшок с их комнатным алоэ, от которого была отодрана пара мясистых листьев.
— Ты решил устроить здесь приемное отделение? — не удержалась от смешка Никки, наблюдая, как Мейс принялся сосредоточенно счищать острым ножом кожуру с ярко запахнувших вязкой свежестью листьев.
— Ты же не поехала к доктору, — бросил он на нее строгий взгляд, проминая в пальцах сочащуюся мякоть и укладывая ее тонким слоем на марлю. — Теперь мне тебя лечить. Так что терпи.
Никки подозрительно покосилась на получившийся компресс, который Мейс без промедлений обернул вокруг поврежденных пальцев и стал обматывать плотным слоем бинта, фиксируя ладонь в ровном положении.
— Да, но зачем ты ободрал наш несчастный алоэ? Разве это поможет в моем случае? Может, лучше было мазью?
Огненный марсианин нахмурился, сведя тонкие асимметричные брови в недобром изгибе над сосредоточенными синими глазами, и завязал узел, особенно раздраженно фыркнув.
— В твоем случае, — пространно бросил он, впиваясь в нее взглядом, — тебе лучше не спорить и доверять тому, кто четыре года выживал в пустынях и диких горах. И если понадобится, я пущу под нож все наши растения. Но сейчас тебе нужно именно алоэ.
И он, забрав горшок с покоцанным цветком, вышел из ванной.
Никки с досадой прикрыла глаза и прислонилась на мгновение к туалетному шкафчику. Он никогда не расскажет ей все. А она никак не научится не забывать, что за этим спокойным и почти беспечным периодом их совместной жизни, наполненной понятными и обыденными заботами, стояло такое трудное и тяжело прошлое марсианина, в котором для нее еще оставалось столько темных пробелов. Пожалуй, его извечный совет вовремя прикусывать язык был более чем оправданным.
Никки вышла из ванной и обнаружила Мейса на кухне, где тот, закатав рукава тавба, доставал из холодильника стейки и ставил на плиту сковородку-гриль. Его сосредоточенно навостренные мохнатые уши говорили о том, что он полностью переключился на готовку ужина.
Но Никки все же подошла к нему и обняла здоровой рукой со спины, утыкаясь ему в плечи и вдыхая привычный аромат свежей отдушки и чистой шерсти.
— Спасибо, Мейсон! — пробормотала она и почувствовала, как мышцы на его спине слегка напряглись.
Он чуть обернулся и, накрыв ее руку своей широкой ладонью, все же улыбнулся.
— Отдыхай, я-азизи, сегодня все делаю я.
***
Пригород Саады, мухафаза Саада, Йемен, три года назад
На этот раз смерть подошла к Мейсу вплотную. Вполне предсказуемо, учитывая неспокойную обстановку в северных землях Йемена, но все равно внезапно. С резкой очередью автоматных выстрелов, которые посыпались градом из-за соседнего холма, взрезая пыльную землю деревни мелкими ударами пуль и оглушая слух сухим стрекотом. Отсталые земляне пользовались странным, неудобным и допотопным оружием, но черт подери, оно умело больно ранить и моментально убивать!