«На ловца и зверь бежит!» — подумала она, но Игорь не обладал навыками ясновидца и читать мысли не умел.
— А я еду вашим маршрутом! — проговорила девушка самым нежным тоном, на который была способна.
А про себя опять подумала, что даже если бы она ехала другим маршрутом, то обязательно поменяла путевку.
«Что ж, — решила она, — совмещение приятного с полезным — не самый худший вариант. Этого теленка охмурить легче легкого, одно удовольствие».
И она оценивающе посмотрела на крепкую фигуру Игоря, заодно отметив и поношенность немодной одежды, вопиющую о бедности, если не о нищете. Крепкая спортивная фигура ей понравилась, а об одежде она подумала снисходительно, полагая, что все равно большую часть времени она будет видеть его безо всякой одежды. Она уже так решила, а то, что решала, было для нее единственно верным, и от своей цели она уже не отступала ни за что.
Игорь настолько обрадовался услышанному, что сразу же назвал себя.
— Игорь Васильев! — представился он, стараясь быть галантным.
— Елена Савушкина! — протянула руку девушка. — Будем знакомы!
Игорю понравилось ее крепкое рукопожатие.
— Можно я возьму над вами шефство? — попросил Игорь.
— Можно, — рассмеялась Лена, — только для этого у вас недостаточно денег. Разве я не права?
Васильев помрачнел. Лена попала в его самую больную точку: он смог взять с собой совсем немного денег, нужно было хоть немного оставить на сберкнижке, до получки, после приезда из отпуска оставалось две недели, а есть хочется каждый день.
Лена мгновенно заметила его смущение и поспешила успокоить.
— Я пошутила! — сказала она ласково. — У меня очень богатые родители, что-что, а уж деньги для меня не проблема. Охотно принимаю ваше шефство, только с одним условием: ни к чему меня не принуждать.
— Согласен! — радостно улыбнулся Игорь, заметив, однако, что стоявший в очереди первым мужчина лет сорока-сорока пяти едва заметно ухмыльнулся, прислушиваясь к их беседе.
Но Игорь относился с уважением ко всем, кто был старше него раза в два, а потому ухмылка мужчины оставила его равнодушным.
«Завидует, конечно! — беспечно подумал он. — Разве не позавидуешь тому, кто будет мужем этой красавицы?»
— Я тоже приезжая! — пояснила Лена. — Из Ленинграда. Но в нашей группе есть и москвичи, и даже люди с Кавказа.
— Откуда вы все это знаете? — удивился Игорь. — Работали здесь?
— Нет! — поспешила отказаться Лена. — У меня здесь подружка работает. Она мне все и рассказала.
Здесь бы Игорю и задуматься, но он был еще слишком неискушен.
— Хотелось бы мне побывать в Ленинграде! — заявил он решительно, чем только рассмешил Лену. — Это моя первая поездка в жизни.
— Так сиднем и сидели? — удивилась Лена.
Васильев решил не открывать ей правды о своей нелегкой жизни, с такой девушкой приятнее делиться только радостью, а трудностями и горестями почему-то не хочется.
В комнату они вошли вместе, несмотря на предупредительный окрик, чтобы входили по одному. Женщина, оформлявшая документы, строго взглянула на них, но ничего не сказала, все было и так ясно, все было написано у них на лицах.
Быстро оформив путевки, они вышли из турбюро. До отъезда поезда они были предоставлены сами себе, а значит, имели в своем распоряжении несколько часов.
Время было обеденным, поэтому Лена с самым невинным видом, который ей удалось принять, предложила Игорю:
— Пойдем пообедаем в «Метрополь»!
Игорь с удовольствием отметил, что Лена сама перешла на «ты», но с тоской вспомнил, что на ресторан он не рассчитывал.
— Плачу, естественно, я! — добавила Лена. — Кто приглашает, тот и расплачивается. Следующий раз ты меня пригласишь, как только разбогатеешь.
Игорь даже покраснел от раздвоенности чувств: ему очень хотелось пойти с Леной в ресторан, да и есть уже хотелось очень, но, с другой стороны, он представил себе, что за него будет платить девушка, и в нем все перевернулось. Он чуть было не отказался.
Но Лена, предугадав и эту его реакцию, спешно добавила:
— Ты возьмешь у меня в долг! Когда-нибудь отдашь.
И она спокойно, не спеша, достала из сумочки крокодиловой кожи пачку сотенных купюр, каждая из которых была равна Игоревой зарплате.
Игорь смотрел на протянутую ему сотенную купюру в полной растерянности. В его представлении брать деньги у женщины было равносильно сутенерству, на что способны были, по мнению Игоря, лишь ничтожества, полностью деградировавшие личности.