— Ты про вызов, что ли? — проворчал Маллен. — Опять ложная тревога, Скотти. Сам знаешь: никто этот банк грабить не станет.
Не успел он это сказать, как оба увидели в полусотне ярдов от себя низкорослого малого в пальто и бейсболке, сбегающего вниз по ступенькам банка. В левой руке (она у него была в перчатке) он нес черную спортивную сумку; в правой был пистолет.
— Вот тебе и Никто, — сказал Скотт, ударив по тормозам; машина резко остановилась посреди улицы.
Малый, увидев их, кинулся налево — от патрульного автомобиля его отгородил хлебный фургон. Но копы уже выскочили из машины и целились в него из-за фургона. Коротышка между тем побежал к кованой железной ограде. «Сейчас мы его возьмем, — подумал Скотт. — Отсюда не выйти».
В этот момент почти одновременно произошло следующее: девочка догадалась, бросив скакалку, нырнуть в пекарню; старуха в красном платье покатила свою тележку с мешками через улицу; выгуливавший собаку джентльмен в соломенной шляпе, заметив удирающего грабителя, отпустил поводок и, угрожающе подняв над головой трость, устремился вслед за ним.
Оба полицейских и человек с пистолетом разом крикнули джентльмену в шляпе, чтоб немедленно убирался. Тот и не подумал повиноваться. Бандит, не замедляя шага, выстрелил; шляпу как ветром сдуло — приземлившись в десяти футах позади хозяина, она покатилась в кювет.
Притаившись за фургоном, Скотт и Маллен замерли и переглянулись. Пожилой джентльмен остановился. Секунду-другую он ощупывал макушку и, вероятно осознав что произошло и, убедившись, что сам он невредим, потерял всякое желание преследовать врага. Иначе говоря, убрался с пути.
А старуха, к сожалению, нет.
При звуке выстрела седовласая леди оцепенела, растерянно огляделась и побежала, толкая перед собой свою тележку.
Грабитель почти с ней разминулся — и разминулся бы, если б она внезапно не очутилась прямо перед ним. С разгону врезавшись в неожиданное препятствие, он опрокинул и тележку, и ее владелицу и упал сам; с тележки, заваливая мостовую, посыпались старые туфли, журналы, будильники и черные мусорные мешки. Не выпуская пистолета, беглец кое-как выкарабкался из-под мешков, покосился на копов, подобрал с земли свою сумку и помчался к калитке в железной ограде.
— Стоять! — крикнул Скотт и выстрелил в воздух. В убегающего полицейские стрелять не могли: между ним и ими ковыляла туда-сюда, подбирая и распихивая по мешкам свое барахло, старуха в красном платье и драном пальто. Пока копы беспомощно наблюдали за бандитом, он добежал до калитки и, остановившись, безуспешно дергал железные прутья. Скотт снова крикнул ему в спину и произвел второй предупредительный выстрел.
Похоже, на преступника это произвело впечатление. Он высвободился из своего пальто, бросил его на землю и, втянув живот и повернув насколько мог голову, просунул правую ногу между прутьями; за ногой последовала правая рука, плечо, голова и туловище. Расстояние между соседними прутьями составляло не более восьми дюймов — казалось просто невероятным, как ему это удалось. Однако, удалось. Через несколько секунд все его тело уже было по другую сторону ограды.
За исключением левой руки.
Державшей черную спортивную сумку.
Плотно набитая сумка была слишком велика, чтобы пролезть между прутьями. Даже издали копы видели, как менялось выражение лица грабителя. Сперва на нем отразилось удивление, потом тревога, потом гнев и, наконец, отчаяние. После секундного колебания коротышка разжал пальцы — сумка упала на тротуар рядом с пальто. Еще секунду он с грустью смотрел на нее через решетку, затем повернулся и побежал. Тем, кто наблюдал за ним с улицы, видно было, как он трусит вниз по темному узкому проходу между домами, сворачивает налево и исчезает.
Скотт и Маллен выскочили из своего укрытия и, обогнув старуху, понеслись к калитке. Маллен поглядел сквозь прутья, потрогал их, прикинул, каково между ними расстояние. «Больно уж тощий малый…» — пробормотал он. Скотт подобрал черную сумку, пару раз качнул в руке, определяя вес, и расстегнул молнию. Посмотрел на кипу купюр внутри и продолжил: «…а чуть было не стал богачом».
— Осторожнее, — сказал Маллен, — нужно будет снять отпечатки.
— Зачем? Он был в перчатках. По крайней мере, одна рука, в которой это нес… — Потом, смерив взглядом десятифутовую ограду, Скотт задумчиво произнес: — Интересно, почему он первым делом не перебросил сумку.
— Наверно, не сообразил. Все произошло слишком быстро. А сумочка-то, похоже, тяжелая.