- Скажите, - продолжал здоровенный парень почти доверительным тоном, у меня недавно были проблемы с одной из ваших соотечественниц ...
- Ой, хорошо, говорю, насторожившись.
- Там она спросила у меня направление на пляж. Я ответил ей очень вежливо, по-английски.
Я начинаю улыбаться, догадываясь, что с ним случилось.
«Думаю, я понял», - сказал я. Вы указали ей на пляж, верно?
- Вот и все, - подтверждает двойник Арта Арагона.
Я объясняю:
- У французов часто возникают проблемы с произношением долгого «i». Пляж произносится как «биич». Если вы недостаточно удлините букву «i», получится сука, что означает «черт возьми». Я понимаю, что эта храбрая женщина несколько оскорбилась.
- А, теперь понятно, - говорит мой собеседник. Понятно, понятно… - задумчиво добавляет он, почесывая зарождающуюся тонзуру, - пляж означает пляж и чертова сука.
Затем, после короткого размышления, он с веселыми глазами продолжает:
- В принципе, мне интересно, почему ты так много делаешь, чтобы сделать разницу между пляжем и сукой. Оба созданы, чтобы лечь, верно?
И энергично откланяться на добрых тридцать секунд. Это не искусственная тонкость, но мне это смешно. Я беру себя в руки. Лед определенно сломан. Резюмирую:
- Скажите, у вас было довольно редкое поведение. Любой на вашем месте позвал бы копов.
- Ты тоже забавная зебра, - замечает он. Я очень хорошо видел винтажный Люгер, который ты обнажил, сувенир из старых времен, тот. Думаю, не все американские туристы ходят с такой игрушкой.
Приходит официант с моим бустифаем. Я пробую. В Бангкоке это, конечно, не вызовет фурора, но я считаю его пригодным для питья. Я смотрю на своего собеседника:
- Это длинная история. Но сначала позвольте мне представиться. Николсон. Картер Николсон.
Я встаю, очень хороший и порядочный турист-янки, протягиваю руку, и он её раздавливает. Его предплечья должны быть размером с баранью ногу. Я сажусь и смотрю на кончики пальцев, удивляясь, что не вижу там нескольких капель кровавого жемчуга.
- Я, это Леграс, - говорит здоровяк. Жан Леграс. Мистер Николсон, готов поспорить, что вы полицейский. Я тоже в игре, и помните, у меня есть нос.
Этот человек произвел на меня хорошее впечатление. Я решаю довериться ему.
- Ты прав. Я здесь по делу о молодых девушках, которые исчезли. Мне удалось пройти по тропе так далеко. Вот они.
Я вручил ему две копии фотографий Муниры Мушамжель и Сэнди Флейшер.
У Леграс чертовски силен. Я думаю, он лучше меня. Глядя на портреты, он заканчивает ликвидировать содержимое своей тарелки и заявляет:
- Нет. Их головы мне ничего не говорят. Я вижу, что мы оба за пределами нашей территории. Лично я инспектор в Марселе. Теоретически мне здесь нечего делать, но я тоже на трассе. Группа контрабандистов, которых мы любезно сопроводили до итальянской границы три месяца назад, потому что у нас не было улик против них. Есть много признаков того, что они занимаются торговлей людьми в княжестве. Это не ракетостроение, вы должны это знать. Практически все, что даже немного сомнительно, попадает сюда. Нет почти никаких законов и нет налогообложения.
Леграс опускает свой стакан с пивом, издает отрыжку, от которой я чуть не ломаю голову, и сразу же рекомендует еще кое что.
- Возможно, мы могли бы поработать вместе, - предполагает он. Если я найду что-то, что вас интересует, я дам вам знать, и вы сделаете то же самое со мной. Хорошо ?
- Хорошо.
- Я сейчас в Дофине, бульвар генерала де Голля.
- Я в Splendide, комната 500.
Леграс сглатывает свое пиво досуха и выпускает все пузырьки, содержащиеся в нем, в атмосферу в виде барабанной дроби. В углу комнаты я вижу, как одна из двух старушек в изумлении вскакивает на свое место. Он встает, протягивая мне свой огромный черпак.
«Нет, нет, просто сядь и доедай», - сказал он. Если не возражаете, я сохраню ваши фото. Моя работа приводит меня сюда очень часто, и я могу что-то открыть, разговаривая с другими. Если у меня будут новости, я вам позвоню. Иди, до скорой встречи.
- Да, пожалуйста, - сказал я, снова сломав костяшки пальцев.
Улыбка Леграса жесткая и дружелюбная, как у старого туриста. Я смотрю, как он несет свою огромную тушу к двери. У него покачивающаяся, беспечная походка парня, который чувствует себя уверенным в себе. Едва заметная хромота - без сомнения, воспоминание о боевой ране - похоже она не искалечила его на два раунда.