Бой, казалось, решался в пользу охотника, но все же с Тоддом стоило закончить как можно скорее. Даже со сломанным пальцем и без оружия он все еще представлял для Артура смертельную угрозу. Морган чувствовал, что силы на исходе, а держаться на одной злости и адреналине он дольше не сможет. В груди кололо. Дышать стало совсем тяжело — ослабленные туберкулезом легкие просто не справлялись. Еще немного и он мог начать задыхаться, сваливаясь к ногам бандита без возможности сопротивляться.
Покачиваясь, Тодд начал подниматься с колен. Безумный взгляд, преисполненный ярости и ненависти, впился в Артура, также подбирающегося с земли.
— Ты заплатишь… Сейчас заплатишь… — облизнув губы, Палмер откинул полу плаща и потянулся левой рукой к ремню за поясницей.
Только благодаря тому, что он стоял полу боком, Артуру удалось заметить, что тянется он к рукояти ножа, блеснувшей в лунном свете.
Сейчас или уже никогда.
Ринувшись к бандиту, Артур опередил его всего на пару секунд. Выхватив нож буквально из руки, Морган всадил его прямо в спину противника. Тодд взвыл, дернувшись от пронзающей боли, забывая про сломанный палец. Лезвие с трудом вышло из тела, а затем вонзилось ещё раз.
Палмер свалился на землю, и Артур упал вместе с ним, продолжая наносить ему один колотый удар за другим. На этом силы окончательно иссякли, и в последний раз Морган не смог вогнать лезвие в красный от крови плащ и до середины.
Тодд не издавал больше ни звука, застыв с открытыми глазами и болезненно искривлённым ртом.
— Хах…хах…кхм… — оттолкнувшись от трупа, Артур упал на спину и дал себе пол минуты, чтобы хоть немного отдышаться и собрать волю в кулак. Лёгкие горели от притока воздуха, боль в груди разрасталась, но все это должно было пройти. Ему просто нужен отдых.
Перевернувшись на живот, охотник постарался подняться, но не смог. Тело настолько ослабло, что он еле заставил себя доползти до по-прежнему неподвижно лежащего Фостера и толкнуть его в плечо, переворачивая с бока на спину.Мокрый от испарины лоб упёрся ему в грудь. Пальцы слепо стали исследовать шею на наличие пульса.
— Жив… Отлично… — сдавленно выдохнув, Артур пробормотал себе под нос, и не надеясь, что Джеймс его услышит, — Держись, шериф… Сейчас поедем домой.
***
— Ну где-то он же должен быть…
Не обернувшись на голос Карла, Данко поджал губы и качнул головой. Достав пятую за последний час сигарету, мексиканец чиркнул спичкой по черному боку коробка. Но огонь не вспыхнул. Продолжая упорно и методично, раз за разом вести тонкой древесной палочкой с круглой головкой по шершавой поверхности, мужчина будто пытался уйти от реальности и ускорить время до момента волшебного появления Фостера. Но все было безрезультатно — пламя так и не появлялось, а мысли продолжали крутиться вокруг окоченевшего трупа шерифа. Раздраженно сломав спичку и бросив её в сторону, Данко скрестил руки на груди, чтобы ничего не ударить. Сомнений в то, что что-то случилось уже не оставалось. И это «что-то» было явно нехорошим. В Блэкстоуне Джеймс так и не появился, а значит, не доехал до него…
— А дома…?
— А? — прервав свои размышления, Кабрера вскинул голову и нахмурился.
— Дома ты проверял? Может он опять напился и валяется где-нибудь, в сарае? Как той весной, когда скучал по супруге, — облокотившись на деревянные перила участка, Карл посмотрел в землю.
То, что Фостер мог напиться до таких чертей, что потом ни в свой дом попасть не мог, ни калитку во двор открыть, для них не было новостью.
— Нет. Нет его там, — не став огрызаться даже на «возвышенное» упоминание Бриджит, первый помощник шерифа потерянно посмотрел на темное небо, усыпанное звездами, — И не было. Я вставил ему в дверь спичку еще вчера. Если хоть кто-то открыл — она была бы сломана.
Повисшее молчание давило. Редкие фонари кусками освещали опустевшую центральную улицу Кейптауна. Наконец прикурив сигарету, Данко подпер спиной стену и нервно затянулся.
Вдалеке лаяла собака. Ей вторила пастушья и еще пару щенков. Назойливый комар кружил у уха, а сверчки совсем рядом стрекотали без умолку. Все это делало ночь по-настоящему летней, спокойной и приятной. Впору было развести где-то костер, открыть бутылку виски и ударить по струнам гитары, задавая мотив, который мог бы подхватить Джеймс своей гармонью.
С горечью мексиканец в очередной раз осознал простую истину: миру было плевать на происходящее. Пока кто-то мог умирать в канаве, отчаянно цепляясь за жизнь или угасая с каждой секундой, другие спокойно занимались рутинными делами, ели, пели песни, спали или укладывались спать. От этого стало тошно вдвойне.
— Ты же не думаешь, что….
— Нет, блять, я ничего не думаю!
Рявкнув, Данко принялся стряхивать пепел, свалившийся с сигареты на нагрудный карман.
— Не ори на меня!
— Я не ору! Ты задаешь долбанные идиотские вопросы!
— Блять. Данко, он и мой друг, если ты забыл! И я, твою мать, тоже волнуюсь!
Сжав пальцы в кулак, Карл обвиняюще уставился на Кабрера, заставив его стушеваться и виновато отвести взгляд.
— Я не забываю… — обхватив сигарету губами вновь, Данко кашлянул, и она выпала из рта. — Блять…
Краем носка наступив и затушив окурок, мексиканец убрал руки в карман, не зная, чем их занять.
— У шлюх его не было. Я все бордели объездил. Даже те, в которые он не стал бы идти.
Протянув другу сигарету из своей пачки, Карл не знал, что ответить. У него тоже мысли были совсем не радужные. Но озвучивать их не хотелось.
— Может… Он поехал к Бриджит? Проведать Катрин…
— Ага. Ему прошлого раза не хватило. К тому же предупредил бы.
Отказавшись от сигареты, Данко сплюнул на землю и зло посмотрел в сторону. Его начинали раздражать сверчки и лающая псина.
Раздражать стало практически все. Нервы натянулись до предела, липкий страх сплетался с безысходностью. Как найти Фостера мужчина не представлял. Если его убили и решили спрятать труп, то каждый куст один хрен не перероешь. Они ничего не найдут, а звери рано или поздно сожрут останки. Даже хоронить будет нечего.
— К кому он еще мог пойти?
— Я не знаю, Карл. Он, вроде как с кем-то трахаться начал, но не знаю.
— Так может он и…
Может. Может быть. Данко очень хотелось, чтобы конкретно это «может быть» оказалось правдой. Ведь Фостер так ничего и не рассказал о своих похождения, стало быть и пропасть мог, не предупредив… И все же… На сутки еще может быть, но не на двое.
— Он не пропадал так надолго без предупреждения. Выдумал тогда хоть что-нибудь и не говорил бы, что к вечеру вернется.
— В таком случае нельзя просто сидеть сложа руки и ждать. Мы не можем бездействовать.
— Да ну? — хмыкнув, Кабрера не сдержал сарказма, — Не я весь день на жопе сидел в участке, а теперь ищу тупые объяснения, надеясь, что никуда не придётся выезжать на поиски.
— Ты сам мне велел оставаться в участке!
— Ладно. Ладно… И что ты предлагаешь? Давай попросим жителей Кейптауна отправиться на поиски шерифа в лес. Прям вижу Майлза и Стентона в нашей дружной компании. Неизвестно кого еще спасать придется: этих придурков из оврагов или нас от их глупости, — продолжая огрызаться, мексиканец потер переносицу.
— Ты преувеличиваешь, Данко. К тому же, если рассказать о случившемся, мужики согласятся помочь. Джеймс не говнюк, он многое сделал для Кейптауна.
Замолчав, Кабрера стал размышлять над предложением Карла. В нем была логика, но вдруг народ не согласится? Каждый фермер загружен работой с утра до ночи, простой лесопилки обернется большими убытками.
— Знаешь, я все равно думаю, что обойдется… — вздохнув, Карл почесал на шее комариный укус.
— Надеюсь. Завтра продолжим поиски. Мы найдем его. И уж поверь….
Коротко поддакивая, Карл слушал мексиканца в пол уха. В молчании становилось страшно, а Данко требовалось говорить, чтобы хоть как-то справляться с нервами.