Проверяя кровати, пока она брела по коридору, Карли прошла мимо пациента с повязкой, выглядящей как шапочка медсестры, остановилась и повернулась назад, нуждаясь еще в паре секунд, чтобы удостовериться, что лицо в синяках принадлежало Нейту.
Облегчение в его налитых кровью глазах, когда она пересекала комнату, подтвердило то, что она продолжала твердить себе, он пытался выяснить, в чем дело. Она хотела порадоваться этому, но при виде его вся радость казалась неправильной эмоцией. Он поднял руку с одеяла, когда она достигла постели. Она взяла его за руку, когда села с края, заметила ссадины на его костяшках пальцев, когда переплела его пальцы со своими.
― Мне жаль, что я не могла прийти раньше.
Еще сильнее жаль ей было за то, что она не доверяла ему.
Он слегка кивнул. Припухлость, окружающая его левый глаз, выглядела как толстый фиолетовый червяк, свернувшийся под его кожей.
― Ты не можешь говорить? ― спросила она.
Он потряс головой. Левая сторона его лица была бесформенной, темный, многоцветный синяк расползался из-под повязки у линии его подбородка.
― Все плохо?
Он поднял другую свою руку, покачал ей из стороны в сторону.
― Могу я поцеловать тебя?
Он показал на свой лоб.
Его кожа была теплой, от него пахло хлопковым бинтом и антисептиком. Он был одет в белый больничный халат, под одеялом был фиксатор, защищающий его колено. Слезы жгли ей глаза.
― Я не нашла планы здания, ― сообщила она. ― Но я нашла вентиляцию в верхней части моей гардеробной.
Кивок, облегчение.
― И я поискала в одном из углов.
Вопросительно нахмурился.
― Я залезла на потолок и увидела его.
Складка между его бровей углубилась, он потянулся к столу у кровати, остановился и зарычал, держась за ребра.
― Постой.
Карли подкатила столик к нему, подождала, пока он использует блокнот и ручку.
«Не возвращайся туда», ― написал он.
Она кивнула. Она и не планировала.
― Угол, это огромная пустота.
Он написал снова.
«Вентиляционная шахта. Огромные вентиляторы. Сверху и снизу».
Прохладный поток воздуха, дующего вверх.
― Ты видел их?
«На планах».
― Я подумала, что ты забирался наверх через свое вентиляционное отверстие.
«Просто посветил фонарем вокруг».
Она снова кивнула.
― Там были перекладины, прикрепленные к стенам в шахте.
«Техобслуживание».
Это имело смысл, если там были вентиляторы.
― Это путь внутрь и наружу.
Его взгляд оставался на ней: согласие.
― Где вход?
«Держись от этого подальше».
― Я так и собираюсь.
Выражение его лица смягчилось, а плечи расслабились. Он выглядел уставшим и больным.
Из-за этого Карли придержала свои вопросы, снова взяла его за руку.
― Спасибо тебе, ― сказала она. ― За то, что нашел планы. За то, что послал мне сообщение.
Он какое-то время смотрел на нее. Его глаза были покрыты красными венками, в них было что-то большее, чем просто усталость. Затем он написал снова.
«Они сказали, что знают, где ты была».
― Кто?
Он показал на свое лицо, колено.
― Тот человек, который тебя избил?
Он поднял вверх два пальца.
― Два человека напали на тебя?
«Один смотрел».
Карли хотела выругаться, но сжала зубы, а ее пальцы сильнее сжались вокруг пальцев Нейта.
― Почему ты был на прибрежной полосе?
«Кто-то оставил сообщение у пристани». Он использовал кончик ручки, чтобы тыкнуть на предыдущее предложение.
Она прочитала его снова. Они сказали, что знают, где ты была.
― Сообщение было в том, что они знают, где я была?
Он кивнул.
― Вот почему ты подумал, что я ранена?
Еще один кивок.
― Они произнесли мое имя?
«Сказали моя девушка».
Его девушка утонула в море. Карли приподняла брови.
― Я твоя девушка?
«Тот, что смотрел, назвал тебя по имени».
Что-то потное и холодное скользнуло по ее спине. Было ли нападение из-за нее?
― Он сказал «Карли»?
Он кивнул.
― Карли Таунсенд?
Покачивание головы.
― Что он сказал насчет меня?
«Не возвращайся к себе».
― Он сказал, что я должна уехать домой?
Еще одно покачивание. Он подчеркнул предыдущее предложение.
― Ты думаешь, это имеет отношение к мужчине в моем лофте?
«Не думай, что там безопасно».
― Но там было двое их на побережье. В моем лофте был только один.
Ни покачивания, ни кивка, только жесткий взгляд.