― Натан Гриффин, ― ответил он.
Так вот как его зовут.
― Это Карли. Могу я передумать?
Пауза.
― Конечно.
― Пападам Пападам — очень тонкая круглая выпеченная лепешка из чечевичной муки.
входит в предложение?
На его конце послышался приглушенный голос.
― Готово.
* * *
― Я купил бутылку красного, пока ждал.
Нейт повесил свою кожаную куртку на спинку одного из садовых кресел Карли и принялся распаковывать еду на вынос на столе.
Она собрала тарелки и столовые приборы, любуясь его мускулистыми плечами и бицепсами под футболкой с длинным рукавом. Она нуждалась в общении, а не просто в ком-то с кем можно переспать, предупредила она себя.
― Великолепно. Мне нужно выпить.
Через всю комнату он поднял голову, в его приподнятых бровях отражался вопрос.
― Длинный день, ― сказала она.
И пара бокалов могут помочь ей уснуть.
Они ели цыплят под сливочным соусом и что-то невероятно вкусное и острое с овощами, обмакивали и подбирали еду лепешками наан, усеяли стол крошками от пападама. Она пила спиртное маленькими глотками и прикончила свой первый бокал, когда его был почти полным. Еда и алкоголь помогали унять ее тревогу. Он поддерживал разговор. Говорил о погоде и гавани, о ее машине и о той, которую он продал пару месяцев назад, об ее учебе и о его работе.
― Ты работаешь? ― спросила она.
― Не могу вынести ничего не делать.
― Вернулся к инженерии?
Он покачал головой.
― На пристани. Занимаюсь реставрацией дерева на старой лодке.
Мужчина откинулся назад в своем кресле.
― Ты всегда зажигаешь так много лампочек? ― сказал он так, будто это было невинным замечанием.
Единственной лампочкой, которую она не зажгла, была та, что над плитой. Теперь же она увидела, что это выглядело как чрезмерное или бесконтрольное использование электроэнергии. Карли слегка скривилась.
― Забудь о них.
Она встала, щелкнула парой переключателей, пересекла комнату и выключила еще пару. Села обратно и отпила еще вина. Лофт и лестница теперь погрузились во тьму, тени собрались по углам, а коридор стал сумрачным и тихим. Она снова встала, включила пару лампочек обратно и увидела, как Нейт смотрит на нее, а между его бровей пролегла складка.
Будь спокойнее, нормальной соседкой, Карли. Будет еще лучше, если он спросит о ночных стуках и ее рыдании.
― Так пойдет?
― Пойдет.
Она взяла бутылку вина.
― Еще?
Он некоторое время не отвечал, сверля ее своими синими глазами, намек на «Может тебе хватит» проглядывал на его лице. Затем он пожал плечами.
― Никого подвозить сегодня не нужно.
Посуда и столовые приборы позвякивали в раковине, когда Карли мыла тарелки, у нее слегка кружилась голова, и ее пошатывало. Нейт открыл дверцу холодильника, чтобы убрать остатки еды. Может быть, он теперь уйдет, ведь ужин закончился. Вероятно, лучше будет, если он уйдет, сказала она себе. Она не спала с трех часов ночи, только вот она не была готова закрыть глаза.
Когда он выпрямился, она вручила ему его бокал вина, взяла свой и прошла к своей привычному месту у окон, наблюдая за его отражением. Мужчина стоял у холодильника, засунув одну руку в карман джинсов, мягкая ткань его рукавов была закатана до локтей. Лицом он был обращен к ней, отражение было слишком нечетким, чтобы разглядеть выражение его лица.
― Окна заставляют меня ощутить себя немного уязвимой ночью, ― сказала она.
― Хотел бы я посмотреть на тебя снаружи.
Он пересек комнату по направлению к окнам, и встал по центру.
Карли представила, как он выглядит, если смотреть снаружи: крепкий, сильный, бесстрашный. Она привычно осмотрела окрестности: темный массив складов, мягкое освещение тихих домов, улицы внизу.
― Я беспокоюсь о том, кто может увидеть.
Даже сейчас, кошмары это или нет.
― Карли.
В его голосе прозвучала некая решимость.
Она повернулась, смирившись теперь с его вопросами.
― В чем бы ни было дело, ― сказал он, ― если тебе нужна помощь, ты можешь попросить меня.
Он вытащил руку из кармана, совершив жест, несущий двойной смысл: «Я не спрашиваю» и «Все в порядке».
― Меня не волнуют копы, ― сказал он. ― Если они часть этого, для меня это не имеет значения.
Она перевела дыхание и ничего не сказала. Девушка была без понятия, к какому выводу он пришел сам.
― Если ты что-то совершила, если ты в беде, не важно, когда или что. Я хочу, чтобы ты знала это.
Что-то совершила? Он думает, что полиция пришла без приглашения? Что проблема была в ней?
― Я просто хочу, чтобы ты знала, что я здесь, за соседней дверью. Никаких вопросов, если ты так хочешь.
Он приподнял брови в мольбе поверить ему.
― Нейт, я…
Это было настолько далеко от того разговора, которого она ожидала, что не знала, какой ответ ему дать.
― Я не хочу, чтобы ты думала, что одинока, Карли, ― он указал большим пальцем на стену между их квартирами. ― И не хочу сидеть там, ничего не делая, если я могу чем-то помочь. Остановить это, если возможно.
Он думал, что Карли была в опасности, а большей опасностью была она сама. Он прикончил свое вино, выпив его залпом, и повернулся, будто она попросила его уйти.
― Нейт.
― Все хорошо, ― сказал он. ― Тебе не надо ничего говорить. Сейчас или потом. Просто не забывай, что я здесь.
― Нейт, ― позвала она его снова, когда он пошел в холл. Она не хотела, чтобы он уходил и, не потому что она боялась оставаться одна. Девушка желала сказать ему, что все проще, чем он думает, что ничего не сделала, что благодарна за его слова. Она затараторила, поспешив через комнату. ― Это не… я не…
Она схватила его за рукав, желая, чтобы он знал, по крайней мере, какую-нибудь часть. Но его взгляд заставил ее заколебаться, гадая, чувствует ли он то же самое, знает ли, что все это только в ее голове.
И она сказала ему нечто другое.
― Не уходи. Пока нет.