— Бл*ть. Твою мать.
В его голосе была паника. Давление на ее горле усилилось, сокрушая ее трахею.
Она замерла неподвижно. Боялась двигаться, нуждалась в воздухе. Кровь стучала в ее ушах. На задворки разума подползал гудящий, крапчатый туман. Мышцы ослабли, будто воздух, в котором она нуждалась, растягивал их.
Когда удушье уменьшилось, лишь достаточно для нее, чтобы втянуть воздух, чтобы поднялась грудь и плечи.
Она распахнула глаза в темноте, увидела его тень. Он сидел на ней, верхом на ее тазе. Вдоль ее горла лежал прут. Ее руки будут двигаться, если она прикажет им, она ощущала это, только вот она не приказывала. Она прислушивалась к взволнованному, пугающе прерывистому дыханию.
В ее глазах теперь была не только тьма. Она моргнула от намека на свет, желая, чтобы он показал себя. Она ощущала в нем нерешительность – убить ее или изнасиловать, а может нет? Наслаждаться грубостью или поцеловать ее и сказать ей, чтобы она не боялась?
По ее венам гулял гнев. Плач, что сорвался с ее губ, был жалким.
Прут поднялся с ее горла.
— Карли? — шепот.
Она не была уверена, что может говорить, но не ответила. Пошел он нах*й.
Пальцы ощупали впадины под ее челюстью. В ее голове раздался крик: Он проверяет мой пульс! Она отвернула лицо. Резкое движение, толчок ее плеч. Затем ее руки стали бороться, цепляться, бить. Это происходило не в ее уме, она могла ощутить боль от ударов под своими пальцами.
Он хватал ее за руки, локти, запястья. Пытался удержать ее, придавить. Рыча, ругаясь. Ладонь накрыла ее лицо, повернула его набок, прижала к подушке. Она взметнула руками, набросилась на него, боролась с ним без навыков или цели, или силы.
Сражалась за дыхание, за жизнь.
Глава 35
Она достигла верхней ступеньки, когда перешагнула через край, и, цеплялась за перила, кубарем полетела вниз. Внизу она снова встала на ноги, а затем, спотыкаясь, бросилась к стене, прижавшись к ней.
Не гребаный сон. Кто-то прижимал пальцы к ее пульсу. К ее горлу подкатила тошнота. Она испытала позыв к рвоте, подавила его, стала осматривать – кухню, двери, лестницу, темное пространство над лофтом.
Был ли он все еще тут?
На неуклюжих ногах, ощущая, что что-то не так с ногой, девушка поковыляла на кухню, неловко обшарила прохладную нержавеющую сталь, и нашла то, что искала: ручку длинного, острого ножа, торчащую из подставки для ножей на столешнице. Нож ощущался слишком легким и слишком тяжелым. Деревянная ручка скользила в ее ладони. Ей нужны обе руки, чтобы прекратить трясучку.
Что теперь? Что, бл*ть, теперь?
Ответ пришел из коридора. Шум у входной двери, звук ладони, ударяющей по дереву. Голос с той стороны заморозил кровь в ее жилах.
— Впусти меня. Карли, впусти меня!
Нейт. О, черт, это был Нейт.
Карли прижалась спиной к стене на противоположном от входной двери конце коридора.
Дерево задребезжало в своей раме. Она наблюдала и ждала. Вне зависимости от того, что сделал Нейт, неважно как он сделал это, она пустила его в свою постель, отдала ему свое тело… и ключ.
Лязганье запоров в замке достигло ее слуха в тишине. Так же, как и металлический стук, когда поддели цепочку, его голос стал громче из-за образовавшейся щели.
— Карли, это Нейт. Я вхожу.
Она услышала глухой удар и звук царапающего по дереву металла. Болторезов. Затем дверь распахнулась, и его тень шагнула внутрь.
Она видела, как та остановилась на ее пороге и знала кое-что еще. Кое-что важное. Она не была сумасшедшей. Все было реальным, жестоким. А в ее руке был нож.
— Карли?
— Держись от меня подальше.
Во рту пересохло, а язык ворочался медленно.
Он нашел ее в темноте, подошел ближе.
— Ты не пострадала?
— У меня есть нож.
Он замер.
— Здесь кто-то есть?
— Ты, Нейт. Ты здесь. Ты вошел с помощью еб*ного ключа.
Она подняла лезвие – угроза.
Пробираясь мимо нее, идя спиной к более светлому мраку гостиной, он поднял ладони.
— Карли, все в порядке.
— Нет, нет в порядке.
Она двигалась вместе с ним, оставаясь близко, не желая терять его в тенях.
— Я не причиню тебе вред.
— Нет, не причинишь.
— Ты можешь опустить нож.
— Нет.
Он остановился на открытом пространстве внизу лестницы, достигнув стены. Свет зажегся, ослепительно яркий.
— Твои руки кровоточат.
Так это от крови нож скользил? Она хотела посмотреть, но не отрывала своего взгляда от него.