Короткая пауза.
(Остановившись на авансцене и обращаясь к зрителям) Возможно, вы заметили, что сегодня на наших подмостках заканчивается история господина Ботвиника и начинается совсем другая история, у которой нет имени, и которая вряд ли станет для большинства людей близкой и понятной… Что же, как говориться, каждому свое, ведь даже солнце, говорят, встает и над добрыми, и над злыми, а ведь это значит, что каждый из нас должен сам выбирать свою дорогу к истине, не оглядываясь на других и уповая только на божественное милосердие и свои слабые силы, которые одни только делают из тебя настоящего человека…
«Настоящего человека», сказал я, возможно, несколько опрометчиво, потому что никто пока еще не ответил на этот вопрос, – что он такое, этот самый настоящий человек, о котором мы говорим сегодня так смело и уверено?.. Кто он, вечно ускользающий, исчезающий, как только мы к нему приближаемся, и дающий о себе знать, когда мы его не просим об этом?.. Что, если он не это и не то, а кто-то всегда стоящий в отдалении, там, где невозможно опереться ни на что прочное и достоверное, и где истины так же быстро меняют свою истинность, как хамелеон меняет свою окраску?
Однако стоять в отдалении от всего – значит еще, наверное, и что-то другое. Оно значит, в первую очередь, пройти сквозь истину и заблуждения, отказавшись от всего, что ценит на земле большинство людей, надеясь в результате стать самим собой. Не о том ли скажем мы тогда про человека: «он тот, кто проходит сквозь вещи, события, и людей, сквозь время и смерть, теряющих свою силу, сквозь страх и отчаянье, которые уходят прочь, а еще от прошлого и будущего, доброго и злого, последнего и первого, и здесь он становился подобен Богу и богам, ибо только Бог и боги в состоянии потерять все, что можно и при этом оставаться самими собой, – только одни они без труда в состоянии пройти сквозь истину, ложь и смерть, как проходят сквозь сон, сквозь ночь, сквозь измену и предательство, не желая больше никакого возвращения и глядя только вперед.
Что же ждет того, кто преодолел все препятствия и отбросил все, что годится для того, чтобы быть отброшенным?.. Не настанет ли тогда время великой пустоты, где все вещи, события, истины и судьбы возвращаются к своим первоистокам, а сам человек становится своим собственным местоположением, и это значит, конечно, что он обрел высшую свободу и ничего при этом не утратил?… Не станет ли тогда человек хранителем и распорядителем всех этих вещей, событий и судеб, утративших над ним свою вечную власть?
Дьявол (выходя из тени): Ты врешь, Предводитель!..
Предводитель хора (оборачиваясь): Что такое?
Дьявол: Ты врешь всем в лицо, и тебе это почему-то сходит с рук. (Кричит). Человек никогда не будет повелителем вещей, событий, судеб и истин, потому что все, что он умеет, это занимать свое место в своем местоположении и быть примером для других!
Предводитель хора: Он умеет и еще кое-что.
Дьявол: Только не говори мне, что он умеет легко проходить сквозь никому не нужные страдания, отчаянье и смерть, и при этом умудряется не сломать себе шею… Это я уже слышал.
Предводитель хора: Ты так кричишь, как будто это касается самого тебя. А ведь я только хотел сказать, что, похоже, именно это и называется бежать прочь от самого себя… Разве не это?
Дьявол: Ты снова лжешь, Предводитель. Потому что даже маленький ребенок знает, что нельзя убежать от самого себя, как невозможно убежать от своей собственной тени.
Предводитель хора: За исключением того, я полагаю, когда все земное и все небесное поглотила та великая Пустота, не знающая ни начала, ни конца, о которой мы только что говорили.
Дьявол (кричит): К черту эти глупости!.. Только трусы бегут прочь, придумывая для этого нелепые причины, тогда как настоящий герой не спрашивает, что ему следует делать, – он просто берет в руки меч и сражается, зная, что от него зависит покой и судьба мира… Потому что всем прекрасно известно, что ни один из нас не может обойтись без другого, так что при каждом ударе меча мир становится все крепче, а наш вечный порядок на земле все прекрасней…
Между тем, никто из присутствующих, за исключением Предводителя хора, не замечает, как Ботвиник медленно опускается на колени, а затем ползет на четвереньках по сцене, направляясь к двери. Пока Дьявол говорит, Ботвиник бесшумно открывает дверь и так же бесшумно исчезает за ней. Дверь за ним медленно закрывается.