Священник: Пускай об этом судят небеса.
Первый следователь: Но нам открыто тоже кое-что.
Священник: Храни вас Бог. (Уходит).
Первый следователь: А? Как разодрались…
Второй следователь: Схлестнулись славно. Я думал, что не выдержу и рассмеюсь.
Первый следователь (передразнивая Священника): Кровь! Ужас! Трупы! Горы трупов!.. Ну, прямо, как наседка, напуганная вороной… Куд-куд-куда, мои цыплятки! Куд-куд-куда…
Второй следователь: А этот-то каков! (Бубнит, передразнивая Горацио). Что, если небо, подкравшись сзади, нам покажет кукиш… (Залившись смехом). Ой, не могу!..
Появляется Трувориус.
Первый и Второй следователи (быстро поднявшись, с поклоном): Ваше сиятельство… Ваше сиятельство…
Трувориус: Я только что встретил этого сумасшедшего итальянца. Что ему здесь было надо? (Нетерпеливо). Да сядьте же, сядьте… Он был здесь?
Первый следователь: Совсем недолго. Принес нам бумагу, в которой изложил свои показания, опасаясь упустить что-нибудь существенное.
Трувориус: Покажите. (Берет протянутую ему бумагу и быстро пробежав ее глазами, рвет и швыряет на пол). Итальянский плут!.. Он думает, наверное, что ложь, записанная на бумаге, возьмет да превратится в правду… Плут!
Короткая пауза, в продолжение которой Трувориус, заложив руки за спину, идет по сцене. Первый и Второй следователи, поднявшись со своих мест, молча смотрят на него.
(Остановившись возле стола). Да, сядьте, сядьте…
Следователи садятся.
(Показывая на свой нос). Видите этот нос?
Первый следователь: О, да, милорд.
Трувориус: Он чует то, что происходит на другом конце королевства, даже если оно еще только собирается произойти и еще само не знает, что произойдет… И знаете, что он чует? (Значительно и мрачно). Он чует заговор.
Первый следователь: Заговор, ваше сиятельство?
Трувориус: А у вас, может быть, какие-нибудь другие предчувствия? Так поделитесь с нами.
Первый следователь (быстро): Ей-Богу, те же самые.
Второй следователь (отвечая на обращенный к нему вопросительный взгляд Трувориуса, поспешно): Да, да, те же самые, те же самые. Какие же еще?
Первый следователь: Каких-то полчаса назад я так и сказал коллеге: «Похоже, тут пахнет заговором, хоть многое пока еще неясно».
Трувориус (холодно): Вам неясно?
Первый следователь (в некотором смятении): Я хотел сказать, так сказать, неясно в общих чертах…
Трувориус: Ах, в общих… Ну, тогда удвойте рвенье, потому что общие черты на скамью подсудимых не посадишь. Для этого надобно что-то более частное.
Второй следователь: Истинная правда… Ваше сиятельство уже кого-нибудь подозревает?
Трувориус: Всех.
Первый следователь: Это очень мудро.
Трувориус: Всех, всех без исключенья. Чем мельче сеть, тем больше рыбы. Секрет простой и проверенный.
Второй следователь: Мы были бы счастливы услышать какие-нибудь указания вашего сиятельства.
Трувориус: Они простые. Копайте глубже, всех подозревая и никому не давая спуску. Трясите человека до тех пор, пока у него не развяжется язык, потому что у любого найдется, что рассказать, а если вдруг случится такое чудо, что ему нечего рассказать о себе, то уж, наверняка, найдется, что рассказать о других. Используйте жен против мужей, мужей против жен, детей против родителей, родителей против детей, друзей – друг против друга, и, в самом скором времени, вы раскроете такой заговор, о котором можно только мечтать.
Второй следователь: С вашим проницательным умом, ваша светлость, наверное, уже знает, в какую сторону нам следует направить свое усердие. Так не скрывайте этого от нас, ради Бога.
Трувориус (снисходительно): В любую, милый мой, в любую… Стоит вам оглянуться вокруг и вы убедитесь в этом сами… Взгляните на восток, – что вы там видите, а?
Второй следователь (нерешительно оглядываясь): Что мы там видим?
Трувориус: Польскую корону, которая не перестает грозить нам, то открыто, а то исподтишка… Теперь посмотрите на запад, где Британец не спит ночей, мечтая о нашей погибели и строя козни… На юге – немцы, чуть правее – галлы. Рим мутит воду, посылая к нашим врагам посольство за посольством, надеясь урвать кусок побольше. Шведы, позабыв приличья и в нарушении всех договоров, пускают флот под самым Эльсинором, надеясь нас запугать и вынудить к уступкам. А что внутри, под самым нашим носом? Евреи хитростью и лицемерием ввергают в нищету страну. Вольнодумцы распространяют свой яд при помощи печатного станка. Дворяне жаждут прав, которых не было от сотворенья мира… И при таком раскладе, чтобы вдруг не случилось заговора? (Идет по сцене, заложив руки за спину, негромко). Э, нет, шалишь…