Пёс не решался войти в реку первым. Так было заведено, что он переплывает её рядом со старым почтальоном. Он всем телом изо всех сил сопротивлялся речному течению, всячески пытаясь облегчить задачу старика, у которого со временем всё больше болели ноги.
Старик не разувался, пёс стал беспокоиться.
Тут пёс увидел, как юноша, оставив сумки с почтой, опять возвращается к ним через реку. Вот он останавливается у берега в воде по щиколотку, нагибается. Отец, подогнув ноги, обхватывает парня руками за шею и грудь, плотно прижимаясь к широкой разгорячённой сыновней спине. Сын сильными огрубевшими руками крепко придерживает отца за колени.
Собака радостно залаяла и подплыла к ногам сына, усиленно сопротивляясь быстрому течению.
У отца на миг закружилась голова, и он зажмурился. Ему никак не верилось, что это происходит на самом деле. Потом он открыл глаза и увидел, что горный ручей сужается: они почти переправились через реку, вот-вот уже достигнут берега. А ноги? Им тепло и хорошо. Да, что есть, то есть, от прошлого осталось одно лишь воспоминание. Отец прослезился. Сын немного поёжился, обернулся и что-то невнятно пробормотал.
…Отец вспомнил, что и он тоже однажды нёс на плечах своего единственного сына.
Тогда староста боковой ячейки партбюро отпустил его на три дня домой. О да, целых три дня можно было от души понянчиться с сыном. Жена родила ему двух девочек и одного мальчика. Когда сын родился, его не было дома, и жена послала ему красное яичко, как будто он был не её мужем, а приходящим гостем.
День рождения сына — особое торжество. В этом роду уже на протяжении четырёх поколений всегда рождался только один наследник, тот, кому предстояло продолжать род. Мальчики почитались за счастье, понятно, что пир предстоял на славу. Ну а он? С собакой бродит среди гор. Когда он добрался до очередного перевала и встретил кого-то из односельчан, ему сказали: тебе из дома передали поджарки и вино из гаоляна. Тогда он с односельчанами и собакой, у подножия гор, на зелёном уступе наслаждался угощением со дня рождения сына.
В этот раз ему хотелось как следует порадовать сына. Он купил хлопушек, бумажных фонарей, сделал ружьё из бамбуковой палки, которое может стрелять петардами.
Он не поехал на автобусе, автобуса надо было ждать. А пошёл в обход с собакой, карабкался в горы, преодолевал ущелья, торопился в родной Пинчуань.
В тот Новый год он посадил сына на плечи и катал его целый день. Сын хотел спуститься, но отец не отпускал. Ему хотелось восполнить всё то, что он недодал сыну, — и вот он лишь раз носил его на плечах, это всё, что он мог вспомнить.
Сейчас его нёс на плечах сын. Нёс его, уже отжившего своё старика. Эта спина, так рано взвалившая на себя ношу житейских забот, словно прочная стена, словно горы, словно густой лес, теперь ограждала его, отца. Появилось ощущение тепла и защищённости. Отец с удивлением понял, что такое настоящее счастье. Он сейчас переживал то самое счастье, которое испытывает всякий отец.
О да, несколько десятков лет блужданий среди гор и дорог, рек и полей, с одиночеством, с грустью, с тяготами, с усталостью, с собакой, с почтальонской сумкой — так прошла его жизнь. Но печали и горести тех лет сейчас полностью растворились в сладком чувстве защищённости. Старику многое довелось пережить, и всё равно как трудно со всем этим, до боли ему знакомым, расставаться!
Добрались до берега.
— Гав! Гав! — пёс пролаял хозяину: «Ну, брось! Не глупи!»
Да уж, чуть совсем с ума не сошёл! Старик и пёс не спеша отправились в ближний лесок, окаймлявший берег. Через миг собака опять очутилась возле юноши с пучком сухого хвороста в зубах и затем молнией унеслась обратно в лес. Юноша лишь сейчас заметил, что отец приготовил сухих веток, поджёг пучок соломы. Пёс тоже позаботился о небольшой кучке хвороста.
Костёр уже занялся, и отец раздувал огонь, чтобы хорошенько отогреть замёрзшие, покрасневшие ноги сына. Пёс отошёл подальше от них, чтобы отряхнуться, и жемчужные капельки с шерсти разлетелись по сторонам. Потом он прилёг погреться у огня, тёплым языком лизал юноше ладони: «Какой же он незнакомец, он славный человек, он перенёс хозяина через реку!»
Пёс залаял, побежал, издалека привёл людей…
Отец и сын уже почуяли аромат вечернего кана и рисовой соломы, расстеленной под одеялом.