Я представил свои ощущения, если бы прочел это тогда — еще калека, возлагающий огромные надежды на эту карту, — и у меня защемило сердце. Не из-за неуспеха моего многомесячного труда, а за себя прежнего. Сейчас же я спокойно закрыл ноут, повернулся к Сашке, улыбнулся и сказал:
— Видишь, они хотят простоты и динамики. Я им устрою динамику! Я им такую карту нарисую!
— Но как? Компа ж нет! — воскликнул он. — А на новый денег нет. Я слышал, мама дяде Володе говорила…
— Будут у нас и деньги, и комп новый, лучше прежнего. Теперь у нас все будет хорошо, Санек!
Я обнял пацана. Наверное, впервые в жизни я и сам верил, что теперь все будет хорошо.
Глава 5. Тактический монитор
Вечер выдался очень теплым и приятным, особенно после всего, через что я прошел. Шутили, смеялись, смотрели какое-то шоу по телевизору. Съели все подчистую, и даже тетя Полина не удержалась и устроила «чит-мил». Это вроде дня в неделю, когда можно есть все и, по словам тети, «ускоряется метаболизм».
Время близилось к полуночи, когда Вова, вспомнив свое армейское прошлое, рявкнул:
— Рядовой Теплов!
— Я! — готовно откликнулся Сашка, поднявшись из-за стола.
— Смир-р-рно! Была команда «Отбой», рядовой! Почему не в койке? Мухой в казарму!
— Есть! — ответил Саня, неловко приложив поврежденную левую руку к «козырьку», сооруженному другой ладонью.
— Упал — уснул! — прорычал Вова ему вслед.
Тетя Полина, прикрыв рот ладонью, зевнула. Она с рассвета драила, чистила, мыла и стирала, потом готовила. Да и меня клонило в сон. Но для Вовы вечер только начинался. Немного убавив громкость музыки, он спросил:
— Ну чо, Матвей, ты уже парень взрослый, здоровый. Какие планы?
— Я бы поспал…
— Да погоди ты со сном! — возмутился Вова.
Тетя Полина укоризненно посмотрела на сожителя, и тот, наклонившись, привлек к себе, чтобы смачно поцеловать. Поцелуй затянулся, а оторвавшись, Вова похлопал ее по бедру и направил мысли разомлевшей тети в нужное русло:
— Давай-давай, милая, мужика растим, а мужик должен уметь чо делать? Правильно, уметь отрываться! — Он налил в мой опустевший стакан из-под сока водки. — Пей!
— Не хочу. — Я отодвинул выпивку подальше.
Стол был убран — горячее съели, салаты тоже, и кроме почти допитой бутылки водки, пакета сока и пустого блюдца ничего не осталось.
— И правда, Вов, — зевнув, сказала тетя Полина. — Только он вылечился, зачем?
— А и ладно, — легко согласился Вова и пристально посмотрел на меня. Взгляд его был жестким и почти трезвым. — Только ты это, мать, давай уже, отдыхай. А мы с Матвеем выйдем прогуляемся.
— Куда это вы на ночь глядя? — вскинулась тетя.
— Как куда? За его компьютером! Я же обещал, что верну? Так чего тянуть? Сейчас в офис прошвырнемся, тут шесть кварталов всего-то. Заодно и голову проветрю, а, Полин? — Вова широко улыбнулся и подмигнул тете. — Ты не жди, ложись. Завтра…
Он запнулся, глянув на меня, и, думая, что я не вижу, потрогал ее зад. Тетя Полина сбросила его руку и кивнула.
— Хорошо. Но вы все-таки не задерживайтесь. Может, я и дождусь… — загадочно бросила она, выходя из гостиной.
Интересно, что именно в этот момент я понял, за что она его любит. Не только за то, как хорош, наверное, он в постели. Думать об этом мне было неловко, но… Стены тонкие, кровати скрипучие…
Было в Вове еще кое-что, за что его обожала тетя. За эту вот открытую и широкую улыбку. Когда Вова улыбался, на щетинистой физиономии проступал образ веселого, легкого на подъем мальчишки. Ровные белые зубы, ямочки на щеках и мелкие сеточки морщинок вокруг глаз, обрамленных длинными, почти девчачьими ресницами… Вот каким он был когда-то. И вот каким она иногда видела его теперь.
Вова, уже покрывшийся задорным румянцем на скулах, сноровисто опрокинул оставшуюся водку, запил соком из пакета и утерся тыльной стороной ладони.
— Ну, чо расселся, парень? Собирайся.
Я быстро оделся, стараясь не разбудить Сашку, и вышел к входной двери. Вова ждал, слегка покачиваясь, и ухмылялся.
Выйдя из затхлого тепла подъезда в свежесть ночного двора, мы направились к проспекту.
— Прогуляемся, тут недалеко. — Вова хлопнул меня по плечу. — Не ссы, пацан, меня в этом районе каждая собака знает. Не тронут!
В ночь с пятницы на субботу дороги и тротуары полнились гуляющим народом. Призывно светили вывески питейных заведений, слышались смех, крики, разговоры. Мы с Вовой влились в толпу, и всю дорогу он учил меня жизни:
— Я тебе так скажу. Учеба, конечно, дело хорошее, но руки-ноги у тебя теперь правильно прикручены, вон, даже я понимаю, что ты говоришь, — нормальный ты стал парень, Матвей. Самое время хватать жизнь за жопу, а Фортуну за сиськи! Универ-шмунивер — это для богатеньких бездельников, а нам работать надо. Короче, переводись на заочное, а сам ищи работу. И подкачайся! — Вова загоготал, трогая меня за бицепс. Ну или за то, что у меня его заменяло. — А то телки на дохлых не смотрят, им надо, чтоб здесь было, — он ткнул пальцем мне в плечо. — И еще чтоб деньги в лопатнике! Понял?