Но и этот источник нравственных ценностей и нравственных различий в рамках дружеской и супружеской любви не совсем независим от того, с чем мы столкнулись в первом фундаментальном отношении любви к нравственности. Нравственное «воздействие» любви в очень значительной степени зависит также от того, какими качествами и квалитативной глубиной обладает соответствующая любовь. Если в человеке пробудилась благородная, духовная любовь, то пробуждающее, облагораживающее воздействие, свойственное любви как таковой, становится совершенно другим - более глубоким и значительным.
Четвертое отношение к нравственной сфере связано с вопросом: обязательна ли такая естественная любовь в нравственном плане. Можно ли сказать, что и с нравственной точки зрения мать обязана любить своего ребенка - по крайней мере, пока он не вырос? Или обязатель ными являются лишь забота и нежное отношение к нему, а не подлинная любовь? Тот же самый вопрос возникает и в связи с любовью ребенка к своим родителям. Является ли нравственно безразличным то, любит ребенок родителей или нет? При этом мы исключаем те крайние случаи, когда родители так обращаются со своим ребенком, что у него пропадает всякая любовь к ним. Мы также исключаем и случаи, когда между выросшими детьми не существует никакой духовной и душевной связи, когда они живут в совершенно разных мирах и им, так сказать, нечего сказать друг другу.
Мы задаемся вопросом: является нравственно безразличным то, любит ребенок своих нежно относящихся к нему и достойных его любви родителей или нет? Не подразумевает ли нравственная заповедь почитания своих родителей также и любви к ним? И даже в том случае, когда, как мы видели, любовь не является нравственно обязательной - т.е. когда достоинства другой личности не обязывают нас обратить на него дружескую или даже супружескую любовь - остается открытым вопрос о том, не является ли нравственно релевантным то, что мы, если на нашу долю выпадает дар свыше, если нам открывается целостная красота человека и наполняет восхищением нашу душу, не даем ответа любви, т.е. когда мы противимся любви. Дружеская и супружеская любовь не свободны в том смысле, в каком свободен волевой акт. Мы не можем «вызвать» любовь так же, как мы можем осуществить волевую установку, и в еще меньшей степени можем ею, как поступком, управлять. Но, кроме того, в случае дружеской и супружеской любви добавляется одно обстоятельство, которое ярко демонстрирует характер такой любви как дара: должно существовать особое духовное родство, чтобы мы могли столь глубоко постигнуть целостную красоту данной индивидуальности, что она необыкновенно трогает и волнует нашу душу. Должна существовать особая душевная близость, чтобы такая любовь к человеку проявилась как дар свыше. Но если истинно то, что эти виды любви мы не можем произвольно вызвать к жизни - тем не менее, в наших силах предотвратить такой ответ любви. Если истинно то, что любить человека дружеской любовью, не говоря уже о супружеской, - какими бы высокими достоинствами он ни обладал и как бы мы его ни уважали, ценили и почитали, - не является нравственно обязательным - все же сомнительно, чтобы было нравственно безотносительным то, что мы отказываем в ответе любви человеку, хотя при этом и имеется особое родство душ и мы могли бы его любить[60]. Не заключается ли здесь - разумеется, если мне ниспослан такой дар, если мне дарована возможность любви - своего рода нравственная обязанность дать такой ответ? Если мне полностью открылась красота данной индивидуальности и глубоко тронула мое сердце, разве не должен я ответить этому человеку любовью? Разве здесь нет своего рода нравственного долга, а именно обязанности дать полный ответ на такой дар?
Главная проблема здесь заключается в следующем: почему я отказываюсь от любви? Что препятствует любви? Мы увидим, когда рассмотрим в этой главе и это отношение к нравственной сфере, что подобный отказ может быть мотивирован в высшей степени нравственно релевантными факторами. При этом здесь идет речь о нравственно негативном характере установок, лежащих в основе такого отказа.
Здесь также возникает проблема санкционирования любви к человеку, которая возникла в нашем сердце как «дар свыше».
60
Всегда ли обязателен ответ любви - в смысле обычной любви (которая явно отличается от дружеской любви) - когда речь идет о человеке, который вызывает к себе уважение нравственным благородством своей личности - это другой вопрос. Здесь мы имеем в виду отчетливо выраженную дружескую любовь.