Она посмотрела на него. Одна часть ликовала: еще бы – это было именно то, о чем она так долго мечтала. Он приехал к ней. Он осознал, как был неправ и что она – единственная. Но разве это имело какое-то значение? Импульс, который дает тщеславие иногда приводит к самым серьезным ошибкам.
- Знаешь, что сказала мне твоя сестра, когда узнала, что мы расстались?
- Нет.
- Что она рада этому.
- Она не знала…
- Не спеши оправдывать ее раньше времени. Она сказала, что рада… за меня. Что она не могла сказать всей правды, пока мы были вместе. Как никак она твоя родственница. Она надеялась, что рядом со мной окажется более достойный мужчина.
- Когда она тебе это сказала?
- Через неделю после того, как ты уехал. И неделю назад, когда мы вчетвером ходили в театр.
- Вчетвером?
- У нее есть мужчина.
- А у тебя? – просил он, как в дешевой мелодраме.
- И у меня, сказала она тихо и без вызова, - через две недели мы все вместе едем в Питер.
- Ты видишься с моей сестрой в то время, когда ни ее не тебя я не видел больше года, сказал он словно самому себе. Известие о том, что Юля не стала частью его семьи, но еще и отнимала сестру, с которой он не так уж сильно общался, застало его врасплох. Словно кто-то украл его собственность у него же из-под носа.
- Это полностью твоя вина. Не строй из себя жертву.
Они стояли, глядя друг другу в глаза.
- Мне одиноко без тебя. Ты всегда присутствуешь в моей жизни, но ты нужна мне настоящая. Реальная.
- Что ты знаешь об одиночестве?! Чтобы почувствовать его, нужно уметь любить. Любить самостоятельно, а не по чужому совету. Любить добровольно и осмысленно, а не почувствовать легкую грусть, когда тебе просто некомфорто от чьегото отсутствия. Ты даже не знаешь, о каких страшных вещах говоришь! - возмутилась она и, положив руки в карманы, зашагала прочь.
Карманы были пришиты высоко и её острые локти торчали в разные стороны.
Саша растерянно смотрел на её удаляющуюся фигуру. Она шла как-то бессмысленно, и растрёпанными были как ее волосы, так и чувства. И вдруг она все поняла.
После его отъезда она долго не могла прийти в себя и засыпая говорила «я тебя люблю» подушке, потому что надо было кому-то сказать эти слова. Она спасала сама себя от равнодушия, когда рядом не было подходящего, да хоть какого принца! Но потом это прошло. Оказалось, что для спасения не нужен принц. Нужна ты сама. Эта мысль появившаяся случайно, так удивила ее, что в жизни вдруг все обрело новые смыслы. И так непривычно и странно прозвучал для нее Сашин голос откуда-то из-за спины.
- И что же мне делать? крикнул он.
Она обернулась.
- С чем? ответила она.
- С обратным билетом. С жизнью. С тобой!
Она медленно вернулась в исходную точку начала их разговора.
- Билет?
- Да, на двадцать четвёртое число. Вот, и он достал белый прямоугольник из внутреннего кармана, как вещественное доказательство.
Юля повертела билет в руках, посмотрела на свет.
- Знаешь, есть девушки, которые бы приняли бы тебя без лишних слов! Ещё бы! Такая красивая история любви! Уехал! Вернулся! Прямо кино - попкорна не хватает. Но после всего того, что между нами было, ты мог бы догадаться, что я не такая. Иногда то, что красиво на экране - безобразно в жизни. Любовь не в громких уходах и возвращениях - теперь это я точно знаю. Любовь - это когда притягиваются, как магниты. А если летят, только отдалившись на большое расстояние - это как резинка, которая тем больше натянута, тем быстрее возвращается. Но при этом ещё больно бьет по рукам, оставляя красный след. Я понятно объясняю ? Ведь ты не понимаешь ничего кроме своей чертовой физики.
- Зачем ты так со мной? Разве ты не понимаешь, что делаешь мне больно?
- А ты хотел, чтобы я простила тебе все только из-за факта твоего присутствия?
- Даже великие говорят, что чтобы понять, что тебе что то важно, нужно это потерять!
- Чушь! Оправдания глупцов и трусов!
- Значит я и тот и другой! И все-таки, я здесь. Это что-то значит? – он был так горд своим первым самостоятельным и смелым поступком, что все остальное было уже не важно.
- Нет. Ты даже не понимаешь, что говоришь! Ты хочешь, чтобы я любила тебя за твою трусость, за твою легкомысленность.
- Но ведь любят не за что-то!