Это было сложное время, которое делилось толстой чертой конференции на «до» и «после»; все было подчинено только ей, и сотрудники вращались вокруг одной темы с центростремительным ускорением, не имея возможности выйти за пределы установленной для каждого орбиты.
И Саша в общем-то не хотел никуда выходить. Работа над этим проектом прельщала его на данный момент гораздо больше, нежели диссертация. Работа была здесь и сейчас, у нее были четко установленные сроки и авторы. Его имя значилось в списке
создателей, наряду с такими выдающимися учёными, как Трифонов, Еремеев, Верховский. Это было реальным, осязаемым достижением, а диссертация пока только маячила впереди, словно звезда в тумане.
Он оставался допоздна, даже когда все его напарники расходились по домам, доделывал некоторые расчеты и доводил до совершенства даже незначительные детали. В своей работе он был перфекционист.
И вот ему уже вновь не были нужны никакие девушки и на ночные похождения своих романтичных друзей он смотрел с изрядной долей иронии. В отличии от них он занимался настоящим делом, делом, которое поможет сохранить его имя в истории развития атомных реакторов.
Лев Андреевич все настаивал на переработанной статье, он не хотел входить в положение, для него на первом месте стояли интересы науки, а не конкретного человека, поэтому Саше пришлось пойти на хитрость и сказаться больным. И пока научный руководитель был не на шутку обеспокоен его здоровьем, Александр выступал на международной конференции перед тысячей слушателей и очень внятно и обстоятельно отстаивал роль определенного способа получения энергии перед другим.
Обман, конечно же, сразу же вскрылся, потому что его речь была отмечена руководством и о нем еще долго говорили, как о большом открытии для современной науки. Саша был польщен, и все же испытывал чувство вины. Поэтому он не стал дожидаться публичного разоблачения и пришел с повинной сам.
- Простите, был не прав. Я напишу новую статью к выходным. Напишу даже две.
- Александр, не обещайте того, чего не сможете сделать.
- Вы правы. Одну. Но хорошую.
- Это уже больше похоже на правду. Я разочарован вашим враньем, но восхищен вашим выступлением. Будем считать, что последствия нейтрализовали причину конфликта. Начните с чистого листа и принесите мне хорошую работу. Ведь сейчас, я так понимаю, у вас больше нет никаких неотложных дел?
Саша кивнул и вышел из кабинета с улыбкой на губах. Инцидент был исчерпан. И все же неотложные дела у него все-таки были.
***
В трубке послышались длинные гудки.
- Да, ответил незнакомый голос.
- Привет. Это Александр. Помнишь, ты обещала прийти в клуб в платье? Так вот сегодня для этого есть отличная возможность!
- Кто?
- Александр. Мы познакомились в тобой в интернете.
- Ааа… я уже успела об этом забыть.
- Тогда самое время вспомнить, нашелся он.
- Сегодня я никуда не пойду, у меня другие планы. Можно предупреждать о встречах заранее?
- Разве ты не любишь сюрпризы?
- Это не сюрпризы, а простое неуважение!
- Прости. Когда ты сможешь?
- На выходных. В субботу.
- Хорошо, я позвоню тебе утром и мы уточним детали, и он выключил телефон.
В субботу утром, как они и договаривались, Александр позвонил Кристине и сообщил, что будет ждать ее у памятника Пушкина в 18.00. После этого он выбрал свою самую красивую рубашку и, тщательно проглаживая расстояния между пуговицами уголком утюга, напевал себе под нос какую-то лирическую песню из репертуара Виктора Цоя. Саша любил петь и получалось у него это весьма неплохо. Конечно, ему не хватало практики и дыхания, но все же это не мешало ему выражать свои мысли музыкально, придавая им лирическую форму.
Ближе к вечеру он подошел к зеркалу, уложил волосы гелем – ему казалось, что это придает ему солидности – и вышел из дома. По дороге он забежал в цветочную палатку и купил букет кустовых роз. Розы немного замерзли и растеряли всякий аромат, зато радовали глаз и напоминали о весне.
Саша крепко сжимал их в руке и источал уверенность и спокойствие. Но чем ближе он подъезжал к Пушкинской площади, тем больше у него рождалось сомнений. Эти сомнения увеличивались обратно пропорционально количеству станций метро, которые оставались до выхода. Так что когда он поднимался по эскалатору, то так нервничал, что чуть не упал, рискуя задеть полную даму в меховом пальто.