Территория дворца находилась на возвышении. С нее просматривался южный лес: над ним вставали клубы дыма. За лесом село Красивое — там, похоже, шел бой. Слева, за лесополосой, городок Никольск. Бой смещался к нему — туда откатывались отступающие части Красной Армии…
Водитель объезжал разбросанные ящики, груды мусора. Небо гудело — восточнее дворца на Ленинград шли вражеские самолеты. Они словно призраки — то появлялись между облаками, то пропадали.
— Товарищ лейтенант госбезопасности, это что же творится? — бормотал, сжимая цевье винтовки, младший сержант Яранцев. — Почему мы просто так уходим? Мы же не сдаем Ленинград? Это уму непостижимо…
— Заткнитесь, младший сержант, — процедил сквозь зубы Березин, — и выполняйте приказы, тогда все будет хорошо.
Машина подкатила к помпезному крыльцу. Здесь суетились люди в штатском — выволакивали из здания коробки и мешки. Катился по ступеням металлический кубок, за ним бежала растрепанная женщина в старой кофте.
Бойцы НКВД по команде выпрыгивали из кузова. Хлопнув дверью, из кабины вывалился капитан Клыков, бегло осмотрелся. От грохота разрывов в Никольске здесь уже закладывало уши. Самолеты ушли на Ленинград, но гул снова нарастал — подходила новая лавина бомбардировщиков. Облака висели низко — поди пойми, куда они летят.
Поблескивали глубокие впадины окон. Обилие лепнины, декоративной скульптуры. Мускулистые атланты подпирали выступы фасада. Боковые части здания представляли собой портики — полуоткрытые помещения, там крышу поддерживали колонны. К западному крылу примыкала дворцовая церковь — матово отливали золоченые купола.
— Ну, наконец-то… — С крыльца спускался грузный пожилой мужчина в очках. От волнения у него подрагивала нижняя челюсть. — Нам позвонили, что вы выехали, но вас так долго не было… — Он сжал протянутую капитаном руку, нервно затряс. — Родман Михаил Борисович, директор парка-музея… Знаете, товарищи, все происходит, как во сне, трудно поверить, что это на самом деле… Такое не поддается никакому логическому осмыслению…
— Делайте свое дело, товарищ Родман, — Клыков показал директору служебное удостоверение, — а выводы из происходящего будут делать другие. И исправлять ситуацию будут другие. Все готово? — Он возмутился, осматриваясь вокруг: — Где груз, черт вас подери?
Директор закашлялся, схватился за массивные перила, громко засопел. Похоже, у него пошаливало сердце.
— Все в порядке, товарищ офицер, мы все погрузили и упаковали своими силами… — сообщила растрепанная женщина лет сорока, прижимая к груди увитую узорами бронзовую чашу. — У нас было двое мужчин… без них мы бы не справились… Все упаковали по инструкции, как положено, в герметичные контейнеры… Груз осмотрел товарищ Савушкин, второй секретарь Пушкинского горкома, он недавно выехал, вы должны были с ним встретиться… Ой, простите, я не представилась: Алла Григорьевна Шепелева, старший научный сотрудник музея…
— Где груз, черт возьми? — начал раздражаться Клыков.
— Товарищ офицер, ведите себя прилично! — осадила его стройная молодая женщина с короткими волнистыми волосами. — Вы еще матом нас покройте, только этого не хватает… Самолеты летали… один прошел совсем низко над дворцом, мы думали, огонь по нам откроет, бросились врассыпную… Алла Григорьевна посоветовала Михаилу Борисовичу отвезти машину в гараж — это здесь, рядом… Да и вас долго не было… Машина в гараже, наш водитель тоже там, его фамилия Фонарев…
— А вы кто такая? — Клыков уставился на женщину.
— Я… — она шумно выдохнула, покосилась на лейтенанта Березина, словно ища защиты. — Черкасова Юлия Владимировна, сотрудница музея, искусствовед…
— Михаил Борисович, с вами все в порядке? — бросилась к директору немолодая седовласая женщина. — Вам плохо? Сердце прихватило?
— Все хорошо, Зинаида Ивановна… — Директор шумно выдохнул, промокнул платком вспотевший лоб. — Такая бездна напряжения в эти дни… Возьмите, товарищи офицеры… — Он вынул из внутреннего кармана сложенные вчетверо листы, протянул лейтенанту Березину: — Это опись приготовленных к эвакуации предметов коллекции… Прошу прощения, что написано от руки, у нас не было времени. Но там все понятно, у Зинаиды Ивановны каллиграфический почерк…