Вдруг Юфория чуть повернула голову и что-то неразборчиво пробормотала, но глаз не открыла. Шелест невольно улыбнулся - она словно решила успокоить его тем, что сдаваться не собирается. Во всяком случае, очень хотелось в это верить.
- Шелест, - шепнула Ют.
- Как думаешь, она очнется? - спросил Шелест и сам удивился своему дрогнувшему голосу.
- Конечно, - Ют проговорила это так уверенно, что Шелест ей позавидовал.
Он наклонился и положил ладонь на руку Юфории, лежащую поверх одеяла. Она была холодная, как лед.
- Мы воины, живущие вечно, - тихо пропел Шелест. - Нам неведома гибель во тьме.
- Ты чего это? - всполошилась Ют.
- Пытаюсь ее подбодрить. Жаль, что ее нельзя исцелить какой-нибудь песней.
- Это уж точно, - раздался за его спиной голос Йона. - Как ты помнишь, исцелять пением никто не способен. Кроме, быть может, самого Лучафэра.
- Да, я помню.
Йон смерил его внимательным взглядом и укоряюще покачал головой. Ему явно не понравился тоскливый вид Шелеста.
- Вынужден сообщить, что время вышло.
Шелест бросил на Юфорию последний взгляд, повернулся и вышел в коридор. Двери за ним и Йоном тут же закрыли.
- Я останусь здесь, - сказал Йон. - Буду всеми силами возвращать Ее Высочество к жизни. А вам следует пойти в храм, там Квентин расскажет подробно о произошедшем. Если, конечно, вы хотите помочь разобраться в ситуации.
- Хотим, - твердо произнесла Ют.
- Тогда, будьте добры, передайте Хазаэлю, чтобы пришел сюда, - Йон кивнул на двери комнаты Юфории.
Шелест и Ют покинули дворец, вышли на улицу и направились к храму. Ют с беспокойством наблюдала за Шелестом. Он крайне редко бывал таким - нахмурившимся, серьезным, будто был готов в любой момент послать любого попавшегося человека куда подальше. Если Шелест становился свидетелем трагедии, он выглядел ошеломленным и грустным. Если что-либо требовало от него раздумий, то он обычно с довольно забавным видом смотрел вверх, будто ждал, что ответ свалится на него с неба. Если его что-то злило, то он, не стесняясь, повышал голос. Все это неизменно совмещалось с присущей Шелесту несерьезностью. И сейчас он был совсем непохож на себя.
При входе в храм Шелеста и Ют встретил Хазаэль. Выглядел он встревоженным.
- Йон просил вас прийти в комнату принцессы, - сказала Ют.
- Благодарю, - кивнул ей Хазаэль. - Он не сказал, как она?
- Надеюсь, что лучше, - ответил Шелест, отвлекшись ненадолго от своих невеселых размышлений. - А где Квентин?
Хазаэль объяснил, куда нужно идти, после чего умчался. Было видно, что он очень переживает из-за случившегося.
«Похоже, вавилоняне тут и впрямь не при чем», - подумал Шелест.
У Квентина был такой же кислый вид. Но когда он увидел, кто к нему пришел, то очень обрадовался. Он свято верил в то, что Шелест поможет найти несостоявшегося убийцу и обезвредить его.
Шелест присел и попросил Квентина как можно подробнее рассказать о случившемся.
- Конечно! - усердно закивал тот. - Итак, - произнес он точь-в-точь, как Йон, - Ее Высочество выпила яд по своей воле, это точно. То есть я, конечно, имею в виду, что она не знала о яде, но латрий из кубка выпила добровольно. Поставила его, как ни в чем не бывало и, видимо, решила пройтись, но на полпути потеряла сознание.
- Может, она сразу почувствовала себя плохо и решила пойти к Йону? - предположила Ют.
- Вряд ли, - покачал головой Квентин. - Это было после одиннадцати, и после такой дозы яда она не могла чувствовать себя настолько хорошо, чтобы рассчитывать, что она успеет отыскать господина Йона прежде, чем упадет в обморок.
- Принцесса довольно самоуверенна, - сказал Шелест. - Но я тоже не думаю, что она бы пошла к Йону. Яд действует быстро?
- Быстро и, главное, неожиданно. Куда логичнее было позвать прислугу, чтобы они разыскали Йона. Но стража стоит у комнаты принцессы круглосуточно, и они не слышали каких-либо распоряжений... И вообще ничего.
- Но как тогда ее обнаружили? - спросила Ют. - И когда?
- Немногим позже. Служанка зачем-то вернулась в комнату. Если бы не она, то принцессы уже не было бы в живых.
Ют всхлипнула. Шелест легонько погладил ее по голове.
- А кто приносил латрий? - спросил он. - Вы сказали, что служанка вернулась...
- С латрием история такая, - Квентин тяжело вздохнул. - Принесла его та самая девушка. Якобы перепутала кувшины и случайно налила негодный напиток.
- Ошибка? - пробормотала Ют, вытирая слезы. - Но тогда почему уверены, что это покушение?
- Господина Йона провести не так-то просто, - Квентин чуть улыбнулся. - Во-первых, крайне маловероятно, что кто-то случайно проходил с ядом мимо кувшина. Ведь это была хитроумная смесь отравляющих веществ. Во-вторых, отравитель не учел того, что тот кувшин не был полным. То есть из него латрий наливали не только для Ее Высочества. Но яд оказался именно в ее кубке. Прислуга сообщила, что латрий оттуда наливался тем вечером еще паре персон, однако никаких следов яда в тех кубках обнаружено не было, да и люди чувствуют себя отлично.
- Получается, кто-то насыпал яд принцессе и после этого высыпал остальное в кувшин, чтобы все приняли за ошибку, - сказал Шелест.
- Похоже на то, - согласился Квентин. - Господин Йон тоже так говорит. Но дело в том, что на кухне порченные продукты отмечаются специальным знаком - такой на кувшине был.
- Все пытались свалить на ту девушку, что принесла латрий, - задумчиво проговорил Шелест.
- А почему ты уверен, что это была не она? - спросила Ют.
- Здесь все осведомлены о законах, - ответил Шелест. - Чтобы она пыталась свалить все на саму себя, уповая на то, что ее, ошибившуюся, простят? Очень сомневаюсь.
- Верно, - подтвердил Квентин. - И при случае ошибки, и при случае отравления ее ждала бы смертная казнь.
- Удивили, блин, - проворчал Шелест, уже привыкший к политике «чуть что - смертная казнь». - Надеюсь, ее не приговорили?
- Пока нет, - сказал Квентин. - Пытаются вытянуть из нее хоть какие-нибудь сведения. И ждут, что очнется принцесса и прольет свет на эту историю.
- Эта девушка не хочет говорить?
- Хочет, но не может. Она непрестанно плачет, винит себя и от волнения ничего толком не может вспомнить. Все, что удалось от нее узнать, так это то, что перед дневным сном принцесса просила кого-нибудь зайти. Пришла она, Лия. Ее Высочество попросила разбудить ее после одиннадцати и подать латрий. Что та и сделала. Потом вернулась, чтобы забрать пустой кубок, и обнаружила принцессу лежащей на полу без сознания. Стражники сказали, что, едва войдя в комнату, она закричала и бросилась к ним - просила как можно быстрее позвать на помощь.
- Что лишний раз доказывает ее невиновность, - сделал вывод Шелест. - Если бы она была одержима идеей убить принцессу, то подбежала бы к ним с таким расчетом, чтобы ее не успели спасти.
- Может, она ошиблась, - сказала Ют. - Вряд ли она так хорошо в этом разбирается.
- Еще была версия, - сказал Квентин, - что Лию кто-то подговорил, а потом...
- Раскаялась? - закончил за него Шелест. - Хм. А можно мне с ней поговорить?
- С Лией? - удивился Квентин. - Ну, я полагаю, можно... Только вы поосторожнее, хорошо? - он посмотрел на Шелеста почти с мольбой. - А то она и так при любом шорохе думает, что ее пришли убить.
- Если уж кто ее и может не вспугнуть, так это Шелест, - успокоила его Ют.
- Тогда пойдемте.
Он привел их обратно во дворец. Там они пустились в долгий путь по первому этажу, потом под неусыпными взглядами стражников спустились вниз, но не с той стороны, где когда-то Йон вел Шелеста в королевскую сокровищницу. Количество путаных подземелий под дворцом немного пугало, единственное, что ободряло, так это то, что паучьи коридоры совсем не выглядели заброшенными - все было очень чистым и ухоженным, словно и здесь убирались ежедневно. Но, несмотря на чистоту, Шелесту они напоминали классическую темницу из какого-нибудь средневекового замка. Темные каменные стены, пол и потолок, прохлада подземелья, факелы по стенам и металлические решетки. Камер было мало и они пустовали, но это Шелеста не удивило. Он уже понял, что здесь пленники не задерживаются, уж или на свободу, или в гроб.