Академия находится не в лучшей форме. Поскольку этические аргументы в различных дисциплинах постоянно маскируются под критику и предполагают только негативные ориентиры, а не позитивные цели, многие научные морализирования происходят по принципу "вины по ассоциации" с общепризнанной несправедливостью, такой как рабство, колониализм, расизм или нацизм. Выявление угнетения жизненно важно, но существует тенденция к бесконечному расширению кон- демнаций. Учитывая повсеместное распространение систематических несправедливостей, слишком легко найти связь между ними и любой конкретной позицией или мыслителем. Нюансы прочтения значительно преобладают над упрощенными, огульными осуждениями различных личностей. Преобладают наивные моральные бинеры. По всем этим причинам многие негативные оценки, связанные с постмодернизмом, были недостаточно обоснованными (например, логоцентризм стал плохим словом для академиков, которые никогда не читали ни Дерриды, ни тем более Людвига Клагеса и лишь смутно представляли себе, что он подразумевает). Как показали некоторые исследования, люди часто более чем готовы принять (и даже усвоить) выдуманные социальные правила, чтобы влиться в новые группы. Более того, нормы имеют свойство меняться, и менее чем за десять лет поведение, которое раньше считалось морально нейтральным, может стать предметом всеобщего порицания (или наоборот). Поэтому часто было достаточно приписать к слову "-изм", чтобы сплотить людей против тех, кто с ним ассоциируется. Но слабо обоснованные этические нормы имеют тенденцию таять во время смены поколений или культур.
Стоит также подчеркнуть, что факты также имеют отношение к большинству моральных вопросов, потому что ценности часто опираются на конкретные утверждения эмпирической науки. Это должно обнадеживать ученых, потому что если ценность является частью теории, то она может быть проверена как часть этой теории. В итоге, явное выражение ценностей и их обоснований позволяет нам подвергнуть ценности тщательному анализу и определить, какие из них наиболее полезны для наших общих целей. В худшем случае мы всегда можем договориться о несогласии.
Также предстоит еще много работы по определению различий между эпистемическими и неэпистемическими ценностями. Хотя некоторые из упомянутых выше философов уже начали это делать, нам нужно больше разговоров о конкретных ценностях и их роли (положительной и отрицательной) в нашем преподавании и исследованиях. Многие негативные лодестары науки нуждаются в переоценке или формализации. Мы можем спросить, какие эпистемические ценности мы должны иметь? И мы можем присоединиться к различным специалистам в области этики, чтобы спросить: каковы этические обязательства или моральные опасности наших конкретных областей исследований? Я надеюсь, что эта глава послужит толчком к дальнейшему обсуждению подобных вопросов.
Но у меня есть и кое-что более амбициозное. Я просил ученых выложить карты на стол, и я хочу заставить себя сделать то же самое. Соответственно, в следующем разделе я начинаю аргументировать не только цель моего исследования, но и в более широком смысле, какой, по моему мнению, должна быть цель исследований в области гуманитарных наук.
Гуманитарные науки как образ жизни
Философия была способом существования в мире... целью которого было преобразование всей жизни человека.
Пьер Хадо, Философия как образ жизни
В современной академии главной миссией многих учебных заведений, похоже, является подготовка студентов к выходу на рынок труда - пусть и такой, который, вероятно, уже не существует. В этом контексте может показаться, что трудно задать вопрос: "Что означает прогресс в гуманитарных науках?" В конце концов, в эпоху "большой науки" прогресс в STEM-дисциплинах постоянно изображается как технологический прогресс и в основном измеряется военными или капиталистическими интересами, деньгами на гранты, инвестициями или количеством публикаций. Пока эти цели достигаются, идея "прогресса" остается более или менее неоспоримой, и в основе лежит предположение, что пока инженеры производят новые истребители и айфоны, а медицинские исследователи - все больше видов фармацевтических препаратов и терапевтических средств, естественные науки развиваются просто замечательно. Справедливости ради следует отметить, что некоторые институты на словах поддерживают важность чистых исследований ради них самих, но на практике производительность все чаще оценивается по объему, а не по качеству публикаций. Несмотря на все эти придирки, в целом считается, что естественные науки, по крайней мере, регулярно и неуклонно прогрессируют.