– Может, приоткрыть ему щелку, да все-таки грохнуть?
– Угу. И прости-прощай дальнейшее прогрессорство. Да он, вроде бы, даже совестливый, в беседах со мной всерьез заводится. О России очень печется…
– Тогда тащи дальше свой крест. Хотя не исключено, что твоя помощь тоже вскоре понадобится.
– Если понадобится – вколю ему снотворное и всех делов. А мини-Молчун дальше поопекает.
– Вы лучше бы массу наращивали, – вклинился Молчун-котенок. – Надоело быть мини, хочу тоже с Лосем биться.
– Ты, правда, тупой? Преимуществ своих не понимаешь?
– Все я понимаю, но надоело. Молчун-2 вон с Лилечкой каждую ночь любовь познает, а у меня даже мышки под боком нету.
– Ого, как мелкота заговорила… А знаешь, мини, что означает у русских выражение "тютелька в тютельку"? Любовь у лилипутов, вроде тебя…
– Ха, ха, ха. Какая разница, какие там тютельки? Была бы любовь, страсть, сплетение двух тел и игра двух воображений…
– Ни с какого бока его не ухватишь… Ладно, справишься со своими обязанностями – будем растить из тебя дога, а может даже жеребца. Тогда уж вволю свой эротизм потешишь…
Назавтра Гриша, как и ожидал проницательный Молчун, рьяно согласился на зарубежную командировку.
– Только держи все в секрете, Гриша. Для всех ты по-прежнему как бы в Москве, только вне пределов досягаемости. И для Сереги-напарника тоже. Если прознают – это будет равносильно провалу. Потому что это моя личная инициатива…
– Понял я, Андрей Витальевич, не дурак.
– Вылетаешь завтра утром, из Шереметьева. Вот тебе миллион рублей, положи их на "Мастер карт" и спокойно там пользуйся.
– Миллион?! Я таких денег даже никогда не видел…
– Все твои расходы должны подкрепляться чеками. Вернешься – мне их предоставишь. Но сильно не скупись, я тоже человек, пойму, если расходы не будут запредельными.
– А как с визой? Ее же британцы больше месяца оформляют?
– Я обо всем уже договорился: давай свой паспорт, по дороге в аэропорт ко мне заедешь, я тебе его отдам с визой.
– Андрей Витальич, я Вас не подведу! Землю буду носом рыть, а инфу на Березовского добуду!
– Те, те, те, – придержал его за руку "Колодин". – Первым делом следи, чтобы не засветиться. Англы махом тебя окоротят, если вычислят. Что нароешь легально, то и сгодится. Не получится сейчас, съездишь второй, третий раз. Курочка по зернышку клюет и сыта бывает.
– Андрей Витальич! Я всю жизнь о такой работе мечтал! Быть тупым телохранителем не очень-то приятно…
– Не согласен. Должность телохранителя высокопоставленного деятеля – отличная стартовая площадка для умного человека. Тому примеров тьма, хоть тот же Коржаков.
– И где он теперь, этот Коржаков?
– Сам дурак, не надо было заигрываться политикой. Ты-то, надеюсь, не из таких?
– Ни за что, Андрей Витальевич. Я понимаю, что личная преданность – мое все.
– Вот и молодец. Так помни: здесь никому ничего!
– Я уже могила, Андрей Витальевич.
Перед обедом к "Колодину" в кабинет заскочил Адашев.
– Привет, Андрей, – обратился он к хозяину кабинета фамильярно. – Как делишки?
Молчун-1, мгновенно идентифицируя посетителя и зная, казалось бы, досконально подноготную Адашева, все же был поражен его легкому, доброжелательному, по-студенчески свойскому обращению и чуть растерялся. Тотчас взгляд Адашева изменился и стал в точности похож на взгляд Лося на вчерашнем совещании! Машинально Молчун стал что-то лепетать о своих делах, но в недрах своего существа затрепетал: это он, Лось, вернее его дубль, подменивший подлинного Владимира Борисовича… Вероятно, его лепет был достаточно ожидаем Лосенком, взгляд которого потерял излишнюю проницательность и вновь стал обманчиво беспечным.
– Так ты идешь в столовую? – спросил неформальный смотрящий Кремля. – Составишь нам компанию с Мариной?
– Почту за честь великую, – сказал Молчун.
– Ну, ты не слишком прогибайся, мы ведь демократы. И юность комсомольская у нас одна…
– Эх, юность, – поддержал его тон Молчун. – Где моя прическа битловская, сердце горячее, вера незамутненная… Все меж пальцами пробежало. Ты же и, правда, вполне еще комсомолец на вид. И сердце горячее сохранил, дам милых им согреваешь…
– Вот язва ты иудейская, хоть и не еврей, – рассмеялся Адашев. – Узнал, видать, про нас с Мариной? Признаюсь откровенно: я в нее влюблен. Она, правда, еще не вполне. Но я надеюсь. Однако эта информация не для чужих ушей. Раз прознал – знай, но помалкивай в тряпочку. Договорились?
(Как любовь?! – захотелось вскричать Молчуну. – Ты же клон Лося, а Марина его дочь. Это же кровосмесительство получается!)