— Так Кирюха же обычный воин, как и я, — криво усмехнулся Тимофей, пока я с интересом мотал себе полученные сведения на ус, — Просто ничего не вкачал себе ещё, вот и всё. Мне про его тему известно вообще всё, что есть. Я ему скоро сенсорику тренировать буду и внутреннюю энергию ставить. А с тобой пока непонятки: вдруг что-то офигенно полезное? Колись давай.
Парень звучал довольно убедительно, но вместо девушки ответил Кирилл.
— Я большую часть энтропии впитал, когда тушу скидывал, — переглянувшись с блондинкой, хмуро заметил он, — Ей ничего не осталось, похоже.
В ответ Тимофей долго посмотрел на собеседника, прищурившись одним глазом. Я переступил с ноги на ногу, пока неудобная пауза всё длилась и длилась.
— Ах ты ж хитрая жопа, — восхищенно поцокал языком Тимоха, — Быстро нашелся! Бесхозный кач лежит, ну как его так оставить?
Я прыснул, увидев на лице Катерины озадаченное выражение. Кажется, девушке только сейчас пришла в голову такая интерпретация действий её приятеля.
— Да я об этом даже не думал! — запротестовал Кирилл. Его карие глаза вспыхнули в горячем возмущении от предъявленных обвинений.
— Это крысятничество, — озвучила своё мнение Нора, многозначительно хихикнув в мой адрес. Я едва не заскрежетал зубами от этой подколки с намёком. Надо срочно менять облик, пока меня окончательно не засмеяли!
— Да всё нормально, в большой семье клювом не щёлкают! — успокаивающе похлопал Кирилла по плечу Тимоха, — Следующую цель для прокачки тогда сам Катьке добудешь. Я как подходящую тварь энтропии увижу, сразу тебе скажу.
Мне оставалось только вздохнуть после такой перепалки. Судя по всему, Тимоха охотно хватался за любой шанс избавиться от Кирилла, а ещё вбить между ним и блондинкой клин. Причём делал он это достаточно изощренно и методично, пусть и несколько откровенно. Будь я на месте Кирилла, мог и занервничать. В конце концов, видел же я ухватки прыщавого терминатора во время попытки тактического отступления с девушкой на закорках. Методами он явно не перебирал.
Последняя мысль заставила меня подумать, что будь я на месте Екатерины, нервничать от такого соседства мне пришлось бы ещё сильнее. Тьфу, блин.
— Катя, если эти двое будут тебе сильно надоедать, — сжалившись над бедной девушкой, предложил я, — Просто подойди ко мне, я с ними поговор… а-ай! Ты сбрендил!?
Не успел я закончить фразу, как вокруг моего туловища сомкнулись железной хваткой пальцы Тимохи. А затем меня грубо оторвали от пола. Выпучив глаза от обрушившегося на рёбра давления, я в какой-то момент всерьез решил, будто прыщавый терминатор хочет выдавить из меня все кишки.
— Пришли, босс! — жизнерадостно заявил Тимоха, разворачивая меня мордочкой перед замочной скважиной, — Давай эту квартиру попробуем. Тебе какую лапу в замок вставлять: левую или правую?
— Р-разберусь, — злобно прорычал я, когда мной вопросительно потрясли перед дверью, — Просто подержи меня здесь. И с тебя жратва, Тимоха. Куча жратвы!
— Будет в лучшем виде! — засмеялся долговязый парень.
Похоже, он и не подозревал, насколько близко разминулся только что с путевкой на тот свет. У меня бы с этим не заржавело. Продолжая недовольно ворчать, я сунул правую лапу в замочную скважину и принялся ковыряться. Вспомнить бы ещё, как это работает?
Металлическая банка тушенки с громким стуком опустилась на поверхность столешницы и с гудением завертелась вокруг своей оси, словно юла. Словно загипнотизированные, мы следили за её вращением секунд десять, покуда оно не унялось. Рожа Тимохи, зрелищно крутанувшего банку на столе, расплылась в довольной улыбке.
— Кушать подано, — торжественно объявил он, — Садитесь, пожалуйста, жрать!
Я с некоторым сомнением изучил предложенное угощение, а затем перевел ещё более сомневающийся взгляд на кормильца. В это время я стоял на задних лапах на табуретке, и меня не оставляло внутреннее ощущение того, что жизнь продолжает надо мной насмехаться. Наверное, это было из-за того, что мне не выдали открывашку для консервов?
— Или тебе в мисочку на полу наложить, босс? — опомнился Тимоха, расплываясь в ещё более широкой ухмылке. Против воли, даже на лицах Катерины и Кирилла появились полуулыбки, которые они тут же спрятали, повернувшись в сторону. Я рассердился от такого неуважения.
— Я тебя сейчас самого в миску наложу, Тимоха, — я стукнул лапкой по столешнице, но желанного грохота не добился. Слишком во мне было сейчас мало веса, — Ты издеваешься? Я человек, а не крыса. Сколько можно повторять уже? Не смешно!