— Да это просто! — воскликнул Ройбэ. — Самое сложное — выучить таблицу потоков. Вот она.
Он полез в сумку, выудил оттуда бумагу и принялся ее разворачивать. Лист занял весь стол перед парнями. Он был расчерчен мелкими квадратиками, и в каждом квадратике красовался заковыристый символ, вроде тех, которые учитель рисовал на доске. Впрочем, некоторые квадратики оказались пустыми, а несколько — вовсе перечеркнутыми.
— Вот, смотри. В верхней строке — стихии. А вот тут, в столбец, базовые действия. И вот на пересечении ищи потоки. Видишь? Ну давай для примера. Вот воздух. А вот — движение. На пересечении поток «ка». Это ветер. А можно взять закручивание. Тогда будет смерч. Ну, вспомнил?
Кэн следил за пальцем Ройбэ, уверенно бегающим по строкам. Загогулины, на которые он указывал, ничем не напоминали ни ветер, ни смерч.
— И что? — осторожно спросил Кэн. — Если нарисовать такой значок, начнется смерч?
Ройбэ посмотрел на него странно.
— Конечно, нет! Неужели ты даже этого не помнишь? Нарисовать формулу — половина дела. Потом нужно мысленно к ней обратиться и отправить запрос в эфир. Если бы достаточно было нарисовать, школу бы заново приходилось отстраивать после каждой лекции!
Кэн почесал макушку и принялся вдохновенно врать:
— Знаешь, я себя вообще теперь как-то странно чувствую. Как с неба упал. Вообще ничего не понимаю. Вот ты рассказал, и я сразу подумал: конечно, а как же иначе. А пока ты не рассказал, я никак не мог вспомнить. Как будто, знаешь, в стену упираюсь. Бац лбом — и никак.
— Даже представить не могу, — сокрушенно покачал головой Ройбэ. — Может, вспомнишь еще?
— Заново, наверное, придется учить, — вздохнул Кэн. Немного подумал и рискнул предположить: — А может, это наказание такое? Ну, чтоб больше не лез куда не надо.
— Думаешь? — недоверчиво протянул Ройбэ. — Вот будет обидно, если так! У тебя такой талант был...
— Но как тебе кажется, это возможно?
— Вообще... Думаю, да. Эфир, все же, пространство не мертвое. Кто-то там обитает, говорят. Демоны... У них может быть свое мнение, что магам положено, а что нет. Если ты кого-то обидел, вполне могли и наказать.
Кэн удовлетворенно кивнул. А у него неплохо получается! Ведь не знает ничегошеньки, сочиняет на ходу, а угадывает. Значит, этот мир магии не так уж безнадежно чужд, значит, в нем можно научиться ориентироваться, опираясь на обычную житейскую сметку. Тогда он не пропадет.
Когда лекция возобновилась, Кэн придвинул к себе таблицу и пытался находить в ней значки, которые учитель рисовал на доске. Но потоки не были подписаны, об их значении приходилось догадываться, видя только стихию и действие, а они сами по себе бывали загадочны. Как, например, понимать «поверхность»? А в сочетании с «вращением»? Что именно полагается вращать и в какую сторону? А если рядом с этим знаком нарисовать еще один, то вообще ум за разум заходит. Кэну было бы интересно в этом разобраться, просто чтоб не чувствовать себя идиотом, да и вообще полезно, но задача выглядела чересчур огромной.
***
После лекции вся группа дружно куда-то отправилась. Ройбэ, уже не дожидаясь вопросов, принялся объяснять, что сейчас у них время физических занятий. И, вообще-то, заниматься не обязательно, за этим никто не следит, но только дурак упустит такую возможность. Потому что в школе приняты дуэли, и нужно уметь за себя постоять. А если на тренировке покажешь красивый стиль, то тебя еще и побоятся вызывать.
Оказалось, главное здание действительно больше, чем Кэн сперва подумал. Оно располагалось квадратом, а в середине находился двор, присыпанный утоптанным песком. В одном конце громоздились какие-то перекладины, в другом, у входа — стойка с деревянными колотушками, а по бокам — ряды соломенных манекенов. Кто-то из парней принялся бегать по кругу, кто-то направился к перекладинам, остальные расхватали колотушки.
— Я позанимаюсь фехтованием, — сказал Ройбэ и тоже двинулся к стойке. — Ты не будешь? Ты, наверное, еще не можешь держать меч?
— Куда как удобно, — фыркнул кто-то сзади.
Кэн обернулся. За ним стоял плечистый черноволосый парень, и, кажется, это на него поглядывал воспитатель, когда говорил о дуэлях. Парень был рослый и на вид очень сильный. На его красивом лице застыла презрительная усмешка. За его спиной скалились еще двое: один рыжий и коренастый, другой похожий на жердь.
— Очень удобно, — снова заговорил черноволосый, — прикрываться шрамами. Проверить-то нельзя, правда?