– Бадай, – он недоумённо оглядел лесную чащу, – и где тут твой жмурик прячется?
– «Твой», – грустно повторил за Михасём подельник. – Наш! Босс дал наколку, что его случайные лохи увезли и с испугу здесь бросили.
– Как он это узнал?
– Михась, ты правильный пацан. Но иногда задашь слишком много ненужных вопросов. Откуда я знаю? Может, глупые лохи звонили отсюда.
– Кому?
– Ты слишком много пропустил в жизни, я тебя в этом не виню. Мало того, я тебе по гроб жизни обязан за то, что ты сделал для меня. Но если бы ты всё это время не сидел, то наверняка знал бы, что место выхода мобилы в сеть теперь можно определить на карте с точностью до метра.
– Ништяк!
– Михась, мне надо сориентироваться, где они его прикопали. Ты иди вперёд, вон к той сосёнке. Когда дойдёшь, позвони мне. Мне тогда подскажут, в каком направлении двигаться. А то будем шарахаться по бурелому до ночи.
– Нихрена себе! Даже не верится, что я участвую в такой фантастике!
– Иди.
Михась дошёл до большой сосны, стоявшей на опушке лесной поляны, и развернулся лицом к напарнику.
– Бадай, что, уже нажимать? – в руках он держал сотовый телефон. – Очуметь, мобилы теперь даже в лесу ловят!
– Повернись лицом к лесу и опиши, что ты видишь.
Наивный дружок молодости беспрекословно исполнил просьбу:
– Здесь только кусты!
– Присмотрись, нет ли следов башмаков и свежевскопанной земли.
Михась стал внимательно рассматривать пейзаж перед собой. Его закадычный дружбан достал из портупеи пистолет и спокойно накрутил глушитель на ствол. Затем столь же спокойно навёл прицел на бритый затылок подельника и плавно нажал курок. Михась рухнул, как подкошенный, не издав и звука. Самое поганое, что его придётся ещё и закапывать, – теперь уже ставший «бывшим» дружок вздохнул и пошёл к машине за лопатой.
У Бадая с раннего утра было мрачное настроение, усиленное бессонной ночью и сильным похмельем. Всего три дня, как Михась вновь появился в его жизни, но этого срока вполне хватило, чтобы всё вокруг повалилось, словно карточный домик. А ведь Бадай последние годы считал самыми счастливыми в своей жизни. Бабло всегда водилось в кармане, а работа перестала быть «пыльной». Его нынешний шеф в девяностые сам куролесил так, словно в загашнике у него хранилось с десяток новеньких запасных организмов. Кровь вокруг текла рекой, а он остался сухим на островке, дарованном капризным фартом. Теперь кровавый Кипиш превратился в весьма уважаемого и респектабельного Романа Григорьевича Кипелова, владельца заводов, автосалонов и теплоходов. Последние пять лет Бадай работал исполнителем не самых простых, но и не самых сложных поручений босса. По крайней мере, мокрухи и других неприятных дел, Кипиш ему не поручал. И какой чёрт дёрнул его уговорить босса взять в бригаду только что откинувшегося Михася? Да, молодость Бадая прошла плечо к плечу с разбитным дружбаном, который двенадцать лет назад не слил его и других пацанов ментам. А ведь они взяли кассу, завалив при этом пятерых. В группе могли пойти и по максимальному сроку. А так, взяв всё на себя, Михась отсидел двенадцать лет и неожиданно быстро вновь нарисовался на жизненном горизонте Бадая. Как было не вступиться за правильного пацана? Теперь приходится расхлёбывать. Поздно жалеть. Дело уже сделано. Слава богу, что долю от кассы не успел ему вернуть. Михась поверил, что деньги лежат на депозите и снять их можно только через месяц. Он согласился подождать. Но это была правда – Бадай не врал дружку. Деньги Михася он держал в банке. Не обесцениваться же им тупо в матраце? Да! По ходу, бабло останется со мной. Это хорошая новость. Плохая новость состоит в том, что мне придётся самостоятельно штыковой лопатой выкопать ямку для друга молодости, – Бадаю было горько осознавать, что он так поступил. Но тут же в голове всплывали оправдательные аргументы. Он не виноват – так приказал Кипиш. Отказаться – значит, самому лечь рядом в соседней ямке. А то и в одной с Михасём. Поэтому прости, дружище, но ты сам напросился. Мало того, что грохнул важного мента и навёл тень на босса, но ты и по жизни оказался полным придурком, застрявшим в тупых и кровавых девяностых. Ты сам захотел стать жмуром. Я не виноват перед тобой!