ГЛАВА 5
Мы было не право, называя себя Я. Оставшись наедине с самим собой и своими мыслями в кузове, движущемуся по ухабистой дороге, мы долго рассуждало и даже умудрилось спорить!
Мужчина человек сказал бы: «Я Он», а самка терхов: «Я Она». Но как определится искусственному интеллекту, который никогда не имел тела? А как быть существу чей разум сейчас сплавлен воедино из этих трех и находится в теле неопределенного пола, в принципе, способного принять любую форму? Как быть, когда сознание одно, а прожитых жизней несколько? Когда одни уста отвечают за всех трех?
Оказалось, что у нас по мимо «немного» нестандартного сознания и разнонаправленного тела, еще и разные приоритеты на жизнь. Мы желало найти Землю и узнать, во что ее превратили наши потомки, и чем или кем эти потомки стали теперь. Но также мы желало возрождения нашей расы, поэтому было намеренно проверить планету-паразита и удостовериться в его окончательной смерти. Тяжело, когда сознание тяготеет к женскому полу в поисках любви, продолжения рода и семейной жизни, при этом желает создать кладку яиц для собственной колонии и клана, а ухажёры нужны больше в качестве помощников чем любовников. Но в одном мы сходились в наших разногласиях: нам нужен корабль. Правда и здесь все было не так уж и просто. Владетель в нас желало не меньше чем носитель терхов для нашего будущего клана. Человек же в нас могло обойтись просто надежным и быстрым судном, но для этого необходимы знания и ресурсы.
Во времени по накоплению и усвоению знаний у нас не было ограничений, в виду того, что мы являлись существом, состоящим из живых биологических нано-роботов. То есть каждая клетка нашего тела это живой нанит, способный быть хоть частью брони, хоть частью мозга. Нанит может всегда заменить себя сам или быть заменен другими. Выходило так что старость нам не грозила, только наше тело пугало нас самих. Ведь из памяти королевы, зараженные кибер-вирусом механические колонии нанитов уничтожали все в бесконтрольном росте. А как тело, заразившись банальной простудой, в попытке защитится от вируса или наоборот распространить его, начнет бесконтрольно уничтожать все живое, представить не сложно.
Так вот, чтобы обзавестись кораблем нужны еще и ресурсы. Много ресурсов! При этом стоит быть незамеченными и неузнанными. Дабы если паразит еще жив, не смог уничтожить в зародыше ту силу, которая в состоянии его добить, если он еще жив. Ведь бесконечная жизнь, это еще не гарант бессмертия!
По мимо осмысления нашего я, мы экспериментировало с нашим телом. Оказалось, что мы в состоянии принять практически любую форму. Главное это четкое представление и осознание необходимых параметров, что еще больше заставляло беспокоится об окружающем нас. Так если масса тела, в которое мы перевоплощалось, превышало массу основного тела, было непонятно откуда наниты добирают вес. Также было непонятно куда исчезают наниты, если масса тела меньше основного. Хотя то, чем мы стали, как не странно, нас вполне устраивало! Мы осталось живо и в какой-то степени осталось собой. Мы даже приобрело новые силы и возможности к нашему существованию. Огорчало на данный момент только то, что мы являлось единственной особью. По нашим расчетам и выкладкам различных симуляций, наше потомство, будь оно кладкой из яиц или оплодотворением женской особи, не передаст им наших возможностей и особенностей. Так было неясно: к лучшему это или к худшему. С одной стороны, сильные и практически ко всему приспособленные дети, а с другой –бесконтрольные несмышленыши, которые от своей несознательности способны навредить не только себе, но и всем вокруг.
В безрезультатных поисках ответа на вопрос «Что же Я теперь такое?», мы даже не смогло вспомнить ни одно из наших имен. Пусть это и было символично, но мы хотело попытаться соединить их как дань прошлого и неотъемлемую часть настоящего. В итоге, придя к общему знаменателю, мы решило, что мы есть Нечто! У Нечто есть тело, но в тоже время его у него нет. У Нечто есть личность, но в тоже время единой личности как токовой и нет. У Нечто есть прошлое и этого же прошлого никогда не было, до момента пока Нечто не проснулось.
Из раздумий нас выбила остановка. Грузовик остановился, как только начало темнеть. Разумные довольно быстро собрали себе что-то вроде полевой столовой, совмещённой с кухней. Еда была какой-то странной: открывались пакеты, в которые заливали кипяток, после чего содержимое превращалось в некую кашу. «Хм… Процесс до болей несуществующего ныне гастрита, напоминает запаривание лапши быстрого приготовления!» Подумало мы, вспоминая о моментах из жизни человека.
Котенок, заметив наше любопытство, предложила и нам «приготовить» подобное. Мы согласилось, так как было любопытно различие «бич-пакетов» с земли и местного «сух-пая». Еда была вкусной, хотя было ощущение чего-то искусственного. Поначалу было неудобно жевать одними клыками, но вскоре зубы перестроились в человеческие и неудобство сошло на нет. Мы даже порадовались подобному. Ведь терх в нас никогда не пробовало еду, несвойственную ее расе. Разумные же сначала смотрели с любопытством, которое после съеденного нами ужина, превратилось в удивление и перешептывание.
Мы же слушало их речь и пыталось понять о чем они говорят. Мы училось, нам помогла информация из «дронов», разумные звали их «големы». «Странное название для роботов-разведчиков.» Нам уже удавалось различать некоторые слова, но для полного понимания не хватало живой речи. Поэтому, мы было радо, когда разумные начали разговаривать.
После недолгого разговора девушка предупредила, что до утра они будут спать в машинах, и предложила постелить нам что-нибудь мягкое в кузове. «Прямо как домашнему питомцу» Когда мы показало ей свою лежку, которую мы сплели из паутины в конце кузова для удобства при движении. После чего Анри настойчиво попросила через свой куб кристалл:
— Ни за что и не при каких обстоятельствах не показывай этого Гору пока мы не приедем! Иначе он точно оставит тебя здесь и поедет без тебя!
На утро мы снова выдвинулись в дорогу. Гор же, когда проснулся последним, что-то все время бурчал себе под нос и косился на меня. «Может ему приснился кошмар со мной в главной роли?»
Так продолжалось еще три ночи, а мы также пыталось разобраться в языке и по ночам, уходя в глубь леса, пыталось приручить связки к произношению речи. Как ни странно, такой метаморфозы, как с зубами, с голосом не происходило, он все также отдавал металлическим звуком, словно звук был электронным, а глотка болела. На третью ночь, когда мы еще не ушли в лес для практики голосовых связок, к нам в кузов забралась девушка и начала засыпать нас вопросами, которые, по-видимому, накопились у нее за это время. Сначала она обошла и потрогала наше временное жилище, а затем, усевшись на одну из коробок, начала свой допрос при помощи своего кристалла.