Как только мальчуган увидел её, то со всех ног бегом резко бросился её догонять. Самое интересное, что когда он её догнал, то стал вести абсолютно точно так же, как и со мной. Он к ней «приклеился», выбрав очередным «поводырём». Таким образом, этот мальчуган, с одной стороны, не вступал в коммуникацию с нами, но, с другой стороны, вовсе не был «нелюдимым», хотя и использовал людей очень странным образом – как ориентиры, маяки, поводыри, вещи, метки, знаки. Он перемещался между нами. Он по какой-то причине не мог идти один и ждал попутчика. Он как сёрфингист шнырял между нами, используя людские потоки. Общеизвестно, что для аутичного индивида очень трудно собрать воедино все виды информации, полученной из прошлых воспоминаний и настоящих событий, осмыслить свои переживания, предсказать, что, вероятно, произойдёт в будущем, и составить планы. Людям с аутистическими расстройствами трудно ориентироваться во времени и пространстве.
Еще один интересный факт, необходимый для лучшего понимания природы «аутизма», можно подчерпнуть из анализа исследований так называемого «зрительного поиска», который находит практическое применение в самых разных и хорошо известных всем областях. Например, при досмотре багажа в аэропортах. Что происходит, когда человек начинает просматривать сотни и сотни чемоданов, сумок, рюкзаков, бегущих по ленте мимо него? Он получает картинку, рассмотрев которую, должен принять решение: есть ли в сумке запрещённые к провозу предметы или их там нет. Главная проблема этой задачи заключается в том, что чаще всего таких предметов нет. Этому явлению даже придумали название – «проблема редко встречающихся объектов». Из-за того, что объектов нет – точно так же, как, к счастью, в скрининговой диагностике редко встречаются снимки, подтверждающие наличие раковых опухолей, – человек привыкает, что их нет, и не видит их в упор, когда они появляются. Если только он не аутист. Недавние исследования показали, что люди с синдромом аутизма с такой задачей справляются лучше самых подготовленных экспертов. Для них проблемы редко встречающихся объектов просто не существует, в то время как у профессионалов она очень и очень частая.
Мы привыкли и даже не замечаем, что контекст придаёт смысл частям. Например, музыкальная нота может звучать очень громко, если ей предшествует очень тихая. И наоборот, эта же нота может звучать очень тихо, если ей предшествует громко сыгранная партия. То же самое верно и для высоты тона. Абсолютная высота звука – это способность слышать тон в точности таким, какой он есть, независимо от его контекста. Удивительно, но около 30 % людей с аутизмом, не обученных музыке, обладают этой способностью. Это называется «абсолютный слух». Проблема в том, что такой человек не может обучаться ничему новому. Его знания – врожденные!!! Прямо как у Декарта и его критика, Локка!
Известно, что магия присваивает знания, чтобы превратить их в самореферентную систему, независимую от мира, из которого они были извлечены. Это присваивающее поведение ничем не отличается от поведения аутичного индивида, который, по-видимому, усвоил весь мир до такой степени, что больше не способен взаимодействовать с внешним миром. В этом состоит различие между магией (аутизмом) и нормальностью (мистикой). В первом случае индивид ищет средства достижения того, чего он хочет, во что бы то ни стало. Во втором случае он ищет средства достижения того, о чём даже и не мечтал. В первом случае речь идёт о закрытой системе, во втором – об открытой.
Несомненно, люди с аутизмом имеют свои сильные и слабые стороны в плане способностей к обучению. Выделяют два основных аспекта познавательных способностей – «подвижный интеллект» (fluid intelligence) и «кристаллизованный интеллект» (crystallized intelligence). Кристаллизованный интеллект лучше всего можно описать как врождённые способности человека к рассуждению. Напротив, подвижный интеллект связан с приобретением с течением времени, в процессе жизненного опыта знаний и способностей (в том числе словарный запас, навыки). Люди с аутизмом, как правило, имеют необычно высокие показатели в тестах на кристаллизованный интеллект, но часто значительно ниже среднего в тестах на подвижный интеллект. Эта дихотомия связана с понятием, называемым нейронной пластичностью. Хотя люди с аутизмом обрабатывают информацию с большей скоростью, чем «нейротипичные», они не способны считывать социальные сигналы и понимать некоторые тонкости языка, такие как юмор, игра слов или сарказм.