На работу нигде не берут, а если и берут, то оплату не гарантируют! Своей квартиры не нажил; пришлось остановиться у матери, благо ее площадь позволяла. Но такое решение с первых дней сковало всех обручем чрезвычайного напряжения, ведь мать и жена после свадьбы не очень-то ладили.
В семье подрастали две дочери: старшая – в выпускном классе, а младшей это предстояло через три года. В Германии обе привыкли одеваться, как принцессы! Теперь придется их где-то устраивать, а в перспективе и замуж выдавать! Супруга, терапевт, за время пребывания за границей работать не могла, и потому получила массу головоломок с подтверждением квалификации.
Друзей, готовых бескорыстно помогать, в городе не обнаружилось – кто где! Многих и в живых-то нет! Славное было времечко! Кто жил – тот часто удивлялся. Если для этого оставались силы!
Андрей Алексеевич и раньше не очень разбирался в тонкостях существования людей вне армии, а тут на родине такое заварилось, что в этом существовании вообще мало кто стал что-либо понимать! Жизнь города представляла собой непрерывную всеобщую панику, в которой все стремились спастись любой ценой, но за счёт ближнего! Многочисленные трагедии происходили молча – нормальным людям было стыдно признаваться во внезапно проявившейся несостоятельности, в которой они ошибочно считали себя же виноватыми.
Мать, давным-давно вдова, доктор медицинских наук, профессор, но и она в ту пору забеспокоилась, узнав, что ее должность вот-вот сократят, а институт вообще самым странным и непонятным образом то ли преобразуется, то ли к кому-то присоединяется, то ли куда-то переводится. Ничего не понять, кроме того, что почва уходит из-под ног.
Андрей Алексеевич четыре месяца, день за днем, искал работу, исходя из простого соображения, что не боги горшки обжигают. Готов был, буквально, на всё, но поиски лишь усиливали усиливающуюся день ото дня депрессию.
Наконец, некий товарищ, едва знакомый со школьных лет, предложил вдвоем «поднять притон», вовлекая в это грязное дело Андрея Алексеевича в качестве свадебного генерала. «О тебе, армейском подполковнике, никто плохого не подумает! У нас ведь офицеров любят! Потому возьмешь на себя оформление нашего, так называемого клуба любителей аэробики, а я буду кадры для него подыскивать! Ну и прочее… Годится?»
Уже изрядно униженный неудачами Андрей Алексеевич не послал «товарища», куда считал нужным, но и радости по поводу его предложения не проявил:
– Говоришь, на подполковника плохого не подумают? А почему не подумают, вижу, не понимаешь!
– И почему же?
– Да, потому, что не по адресу обращаешься!
– Ну, смотри! Свято место пусто не бывает! – парировал «товарищ».
– К какой святости ты свои грязные делишки клеишь!
– Вольному воля! Ещё жалеть будешь…
На том и разошлись. Других предложений не поступало еще месяц. Военкоматы, ДОСААФы, оборонные предприятия, военные кафедры вузов – всё обходил, но работы не нашел, так что первым местом трудоустройства Андрея Алексеевича стал тир в городском парке. «Боже мой! Хоть бы знакомые не зашли!» – думал он, скучая весь день в унизительном заведении. – «Из такого оружия даже застрелиться невозможно!» – иронизировал он, раскладывая старенькие пневматические винтовки вдоль барьера.
А вот супруга за это время сумела поступить и даже окончить курсы повышения квалификации. Однако теперь и она искала себе работу по специальности. Так же неудачно и так же унизительно.
*
Много позже Андрей Алексеевич не раз вспоминал то тяжелое время и неопределенное будущее, но всякий раз убеждал себя в том, будто выстоял и поднялся сам. Да и то, благодаря вовремя подвернувшемуся случаю. Но в глубине души он хранил правду, которую не расскажет никому и никогда! Дело в том, что тот случай организовала ему, как и в счастливые детские времена, его заботливая и любящая мать. А если бы не она? Что представлял бы собой подполковник запаса и его семья? Получалось, что он опять существует не как взрослый самостоятельный и достойный человек, а как маменькин сынок! А сам собой ровным счетом ничего не представляет!
Те события развивались так. В один из дней, вернувшись с работы раньше обычного и снимая в прихожей пальто, мать весело задела хмурого сына:
– И как дела у безработных?
Сын без слов повел плечами, демонстрируя одновременно неопределенность и безнадежность.
– Тогда, Андрей, может, снизойдешь до моего предложения? Не весть какое, разумеется! На любителя! Но, сдаётся мне, в нём что-то интересное всё-таки присутствует.