Незнакомец не смутился и пояснил:
– Ангел – это имя.
Мне стало немного неловко, и, желая не показать этого, я грубовато спросил:
– Ты болгарин, что ли?
Он неопределённо качнул головой:
– Да как сказать…– что он имел в виду, я не совсем понял, но уточнять постеснялся. Подвинув поближе пакет, в котором ещё оставалось несколько гамбургеров, я предложил.
– Если есть желание, можешь перекусить. Конечно, разносолов не имеется, но всё-таки…
Ангел благодарно вскинул руки и запротестовал
– Спасибо, спасибо, но я в самом деле не хочу есть. Если только глоточек минералки…
Я подал ему пластиковую бутылку. С видимым удовольствием напившись воды, он кивнул на трубочку, которую я до сих пор вертел пальцами:
– Жертвоприношение инфернальному миру?
Я принял это за шутку и усмехнулся:
– Пожалуй, что так. Великий маг и волшебник по имени Канабис благосклонно отнёсся к своему адепту и обещал показать один из своих фантастических миров. Так что с минуты на минуту я ожидаю транспортации.
Ангел прикрыл глаза ладонью и тихо спросил:
– И ты не боишься?
Я удивился:
– Чего мне бояться?
– А разве не страшно отдавать себя во власть тёмных духов и идти с ними туда, куда человеку вход воспрещён?
Мне стало смешно– настолько его вопрос диссонировал с моим состоянием тёплого спокойствия и воздушной лёгкости.
– Ты, похоже, сам уже хапнул порядочно весёлого дыма, старик. Только что-то тебя, видно, не та волна понесла, гонишь по бездорожью. Ты чуть успокойся, расслабься– ничего страшного не происходит. Мы все на той же старушке-земле, давление в норме, все приборы работают в должном режиме. Ориентируйся на показания тахометра, чуть-чуть сбавь обороты и отдышись. И ты увидишь, что на самом деле жизнь прекрасна, а тетраканабиол придаёт ей неповторимое обаяние. А забивать себе голову различной дребеденью о тёмных духах, поверь, старик, не нужно.
Он возразил, и меня удивила серьёзность и уверенность его голоса.
– Как же я могу тебе поверить, если ты сам не знаешь, о чём говоришь? Ведь мир духов, то есть духовный мир– такая же действительность, как и мир материальный. Разница в том, что его нельзя увидеть обычным зрением. Хотя, наверное, это и к лучшему. Если бы ты смог увидеть, как бесчисленное множество демонов корчатся от злорадного хохота, когда ты утверждаешь, что их не существует, то вряд ли потом был бы способен реально воспринимать материальный мир. Но неужели ты сам не чувствуешь, как демон безжалостно выкручивает твой мозг, пытаясь схватить в кулак все твои мысли?
Не хватало мне ещё этих страшилок. Я проворчал, начиная раздражаться:
– Пока что я чувствую, что именно ты пытаешься выкрутить мне мозг.
Неизвестно почему меня охватила злость на этого человека. Я ведь его не звал сюда, чтобы выслушивать его проповеди, а я уже с полуслова понял, что разговор плавно перетекает в ту сторону и закончится лекцией о вреде наркотиков.
Словно прочитав мои мысли, он заверил меня:
– Я не собираюсь ни в чём убеждать тебя, друг мой. Возможно, скоро ты и сам убедишься, как тонка грань, разделяющая миры. Очень легко попасть во власть к демонам, но очень трудно освободиться от них. В большинстве своем люди воспринимают то, что видят, за действительность– но на самом деле они так же далеки от неё, как от райского блаженства.
Я прищурился, глядя на жёлтые лепестки, пытавшиеся вырваться из огненного цветка в неутомимом желании пожрать всё вокруг, и задумчиво спросил:
– Кто может взвесить огонь?
Ангел понимающе улыбнулся.
– А как измерить объем ветра? Или кто может вернуть прошедший день?
Я перевёл взгляд на него.
– Верно. Так разве дано кому-нибудь узнать то, что сокрыто от глаз?
Он кивнул:
– Дано. Но очень немногим. И в то же время часть этого знания открыто каждому. Было бы желание его постичь. Но люди слишком горды и самонадеянны, чтобы принять его. Они уверены, что до всего могут дойти своим умом, но лишь всё больше и больше запутываются в собственных иллюзиях. Зеркало мира разбито на миллиарды осколков, и каждый из людей смотрит лишь в крошечное отражение настоящего, воображая, что видит всё. Но на самом деле даже себя самого разглядеть способны очень немногие. Поэтому не очень-то разумно отвергать что-то на том лишь основании, что это нельзя увидеть.
Я согласился: