– Мы… ответили?! – спросил Штопор.
Таллий показал истинно «лобовскую» улыбку – уголком губ.
– Британского флота больше не существует.
– …! – с чувством произнёс Шалва. – А как же НАТО?!
Таллий впервые проявил нетерпение, сдвинул брови.
– Прошу вас следовать за мной.
Шалва шумно выдохнул.
– Идёмте, – сказала Стефания, первой направляясь к акулоподобному и одновременно крылатому летательному аппарату.
Украина‑23
13 июля, 2 часа ночи
Если бы не «Макспро», им не удалось бы отбиться от целой роты ВСУ, имеющей не только стрелковое оружие вплоть до крупного калибра, но и гранатомёты и несколько БТР польского и британского производства. Однако управлял броневиком сержант Костя Свиридов, награждённый за время СВО двумя медалями «За отвагу» и Георгиевским крестом, а стрелял лейтенант Решетников, известный в ГРУ снайпер, и первыми же выстрелами из тридцатимиллиметровой пушки он поджёг два бронетранспортёра «Мардер», выскочивших сдуру на площадь перед ангаром.
Ещё одну навороченную махину – американский «Брэдли» – удачно превратил в металлолом из РПГ «Штраус» старлей Рома Лужин. Его поддержали огнём из пистолетов-пулемётов остальные бойцы группы, и атака засадной роты захлебнулась. Но было понятно, что она снова пойдёт вперёд, перегруппировав силы, а отступать десанту было некуда. После выполнения задания группа должна была перебраться в глубь Лакшинского леса и дождаться появления вертолёта, снабжённого кодовым ответчиком «свой» с украинскими позывными, который и обязан был ночью вернуть десантников за линию фронта. В данном же положении мечтать о вертолёте не приходилось, и Шелест мучился, решая непростую задачу возвращения.
Двух охранников, встретивших группу «британских инспекторов», схватившихся за оружие, пришлось ликвидировать. Ещё двое служивых из местного военного контингента, призванных обезоружить «инспекторов», сопротивления не оказали, и Олег, наскоро допросив их, выяснил, что находится в подземном бункере ангара.
Как и следовало ожидать, никакой лаборатории здесь не было и в помине. В подземелье когда-то скрывался склад масел и ГСМ для танков, а нынче располагалась мастерская. Специально её не охраняли, надеясь, что «инспекторы» спустятся вниз, после чего предполагалось взорвать бункер и похоронить вражеских лазутчиков. Тем не менее внизу находились трое бойцов засады, и они могли ударить десанту в спину в любой момент. Поразмыслив над этим, Олег решил действовать нестандартным образом.
Подразделение ВСУ снаружи не перестало вести огонь, но и в атаку не пошло, решая, наверное, проблему, как выкурить из ангара российских диверсантов, загримированных под «британских инспекторов». Видя их нерешительность и понимая, что время работает против, Шелест приказал четвёрке бойцов вместе с «инспекторами» и экипажем бронемашины отстреливаться в случае атаки, а сам с майором Сашей Гореловым спустился в бункер вместе с двумя пленниками. Украинские военнослужащие были немолоды и хотели жить, поэтому повиновались безропотно. Олег даже пожалел, что обоих приходится использовать в качестве отвлекающих фигур. Спросил:
– Второй выход из бункера есть?
– А как же, тоннель к соседнему ангару, – торопливо ответил мужчина с набрякшими подглазьями. – Там щит висит с огнетушителем, для маскировки.
– Веди!
Пленники первыми направились по коридорчику к полости бункера, крича:
– Мирошник, свои, выходь, это я, Панченок!
По-видимому, неведомый Мирошник был опытным бойцом и своему коллеге не поверил. Из двух ниш по бокам от входа в бункер сверкнули злые язычки пламени, и по коридору раскатилось эхо автоматных очередей. Идущие впереди украинцы упали. Но стрельба охранников бункера выявила их местонахождение, и Шелест с Гореловым выстрелили из подствольников, поражая спрятавшихся в нишах гранатами. Раздалось два взрыва. В коридор вынесло облачка дыма и пыли, стало тихо.
– Эй, выходи, не тронем! – на всякий случай крикнул Шелест.
Никто не ответил.
Перебегая от стены к стене, десантники миновали убитых служащих, обнаружили ещё три тела – слева и справа, обследовали помещение мастерской, заваленное всяким хламом, нашли в конце зала красный щит, на котором висели топоры, багры и ржавый огнетушитель ещё советского образца. Сбили топорами щит, посветили нашлемными фонарями в круглую дыру тоннеля, из которой пахнуло сыростью, плесенью и гудроном.
– Жди здесь! – приказал Шелест.
– Давай я сбегаю, – предложил Горелов, спокойный, мощный, убедительный.