– Так прикажите кому следует!
– Есть!
– Не нужно трогать её, – сказал Утолин. – Фактически нужен всего один выстрел, в крайнем случае два.
– Но от Соледара до Киева больше ста километров!
– Самоходка во время своего недельного рейда применяла ракето-снаряды «коала». Спецы в химкинском «Факеле» доработали снаряд, превратив его, по сути, в ракету с дальностью полёта свыше трёхсот километров. Это новый антибункерный термобарический полуядерный боеприпас «БАР‑23», способный пробивать бетонные перекрытия толщиной до пятнадцати метров.
Кто-то тихо присвистнул.
Сапрыкин вопросительно посмотрел на своего потеющего заместителя.
Чуев кашлянул, пожевал губами.
– Я слышал о создании, но ведь снаряд… ещё на испытании.
– Я видел, – сказал Смоляков, – на ковровском полигоне. Могу подтвердить: убойная вещь! Создаёт три взрыва: первый и второй – проникающие, третий – объёмный.
– Что значит полуядерный?
– Такой же, – заторопился Чуев, – что несли «Искандеры» и «Кинжалы», уничтожая бункера во Львове, Одессе и Запорожье.
– Не совсем. Там были полутонки, мощные, но другого уровня. «Коала БАР» выжигает не только кислород воздуха в помещении, но и включения кислорода во всех материалах стен. Даже от бетонных перекрытий остаётся пепел.
По сидящим офицерам прошло движение.
– В реакцию вступают и все лёгкие элементы – от бериллия до железа.
Сапрыкин покачал головой:
– Кому ж такое пришло в голову?
– Слава богу, что не нашим врагам, – с нажимом проговорил Смоляков.
– Нужна точная разведка, чтобы ударить по резиденции Зе в тот момент, когда он будет в бункере.
– Сделаем, – уверенно сказал Чащин. – Киев под контролем. Так вы согласны?
Командующий досадливо поморщился, но прямо не ответил.
– Доставка в нужную точку займёт…
– САУ никуда не надо перемещать, выстрелить «коалой» можно из любой точки прифронтовой полосы.
– Снабжение…
– Сделаем, – торопливо бросил Чуев.
– Что ж, осталось одно – не допустить утечки информации.
– Не допустим! – твёрдо заявил Самойлов.
– Тогда хотелось бы поговорить с полковником Шелестом с глазу на глаз.
– Он ждёт наверху.
– Пригласите.
Утолин с облегчением дал знак адъютанту командующего.
Донбасс‑23
13 июля, 17 часов
Квашеная капуста была выше всех похвал! «Божественна!» – как выразился Миша Ларин.
Тарас с детства любил всё кислое, так как у него была диагностирована пониженная кислотность и в перечне продуктов с кислым вкусом капуста занимала первое место. На втором месте были мочёные яблоки (тоже заквашенные вместе с капустой), на третьем сыр, точнее сербская брынза. Но брынзу в этом прифронтовом районе, конечно, было не найти, а вот первые два блюда удалось отведать.
Остановились бывшие «мстители» вместе с экипажем самоходки в километре от деревушки Ярцево, в которой сохранилось пять хат, и хозяин одной из них, семидесятилетний Трофим Селивёрстович Кучерена, угостил прибывших на постой недавно созревшей квашенкой. На вопрос Штопора, как ему удалось так рано вырастить капусту, Трофим Селивёрстович ухмыльнулся:
– Хитрость знаю. У меня погреб знатный, и пока мы с Акулиной пережидали там бомбёжки, я посадил капусту. Потом пересадил на гарод, погода жаркая, вот и выросла. Да и сорт такой, ранний, бела называется.
– А где твоя Акулина?
Старик горестно вздохнул, на глаза набежали слёзы. Отвернулся, пробормотал глухо:
– Две недели назад пошла на соседний хутор, сестра двоюродная у неё там… Наступила на мину…
– Понятно, на лепесток?
Тарас подошёл к старику, сжал его костлявое плечо.
– Крепитесь, Трофим Селивёрстович, многие из нас потеряли самых дорогих и близких.
– Хоть бы кончилось всё побыстрее!
Капитан вспомнил задачу, которую надо было выполнить, и с клокочущей в горле угрозой в отношении хозяев «лепестков» проговорил:
– Сами хотим кончить!
Головокружительная карусель с возвращением артиллеристов и охранников к самоходке наконец завершилась.
В шестом часу вечера в деревню прибыло отделение теробороны на БМП, и группа перекочевала в лес, где располагалась САУ «Коалиция», оставшаяся там после того, как её экипажу и охране пришлось спешно скрываться от российских же спецслужб, получивших приказ из Главштаба «прекратить самодеятельность». Судя по отсутствию следов вокруг машины и чистоте в её кабине для экипажа, никто сюда после бегства группы не заглядывал, и самоходка, получившая имя «Бесогон», стояла здесь в одиночестве уже несколько дней.