Тарас озверел! Отбив руку спецназовца, успевшего полоснуть его по лицу (лезвие прошло в миллиметре от глаза), он ухватил его за руку, державшую нож, согнул, втыкая лезвие ему же в бедро, и бросил в стену с такой силой, что вскрикнувший от боли боец сбил с ног присевших Чуева и его собеседника и врезался в стену, сдирая карту.
Итан закончил схватку с противником Шелеста, и полковник тоже опустился на пол рядом с сестрой, прижав к ране на бедре окровавленную ладонь.
Сапрыкин рухнул на стул, прикусив губу и держась за раненое предплечье.
На несколько мгновений движение прекратилось.
Но это было ещё не всё.
Тарас бросился к Снежане, положив руку на лоб девушки, хотел созвать друзей, чтобы активировать кюар-код, но не успел.
В помещение вбежали ещё трое парней в «барсиках» с опущенными забралами шлемов, вооружённые автоматами. Направили стволы на замерших спасённых и спасателей.
– Лечь! – заорали все трое. – Руки за головы!
Тарас поймал косой взгляд Итана, начиная, образно говоря, «переключать рукоять газа на форсаж», как это делает водитель гоночного болида, но его опередили.
За спинами спецназовцев по очереди возникли три тени. Первая – самая крупная, вторая чуть пониже и последняя низкорослая, зато вдвое шире. Раздались глухие удары, и спецназовцы дружно рухнули лицами вниз, роняя оружие. Тени оформились в фигуры людей. Самым крупным среди них был Иннокентий, пониже Стефания и ещё ниже Шалва Топорадзе.
Наступила потрескивающая тишина.
Первым из ступора вышел Итан, выпрямляясь и поглаживая раненое лицо. Стало видно, что кровь уже перестала течь из борозды, и щека чисадмина побледнела.
– Я ждал чего-то подобного. Привет, восемьдесят восьмой.
– Привет, сорок первый, – усмехнулся Иннокентий.
– Снежа! – очнулся Тарас, наклоняясь над сестрой Шелеста.
– Надо уходить, – сказал Иннокентий. – Штаб наглухо закрыт «Громом». У нас всего минута.
– Сдавайтесь! – каркнул Сапрыкин, на лбу которого собрались крупные капли пота. Пуля застряла в тканях предплечья, ему было больно, но генерал терпел.
Все посмотрели на него.
– Прошу прощения, товарищ генерал, – покаялся Итан. – Не надо было хвататься за пистолет. Ваше оружие – армия. И не надо было отдавать приказ уничтожать самоходку с экипажем и охраной. Такие ошибки командующий не должен допускать.
– Я… был… вынужден…
– Надеюсь, вы исправите положение.
– Ко мне! – позвал Тарас.
– Там Утолин… – слабым голосом проговорил Шелест.
– Если останемся – погибнем все! – буркнул Шалва.
– Уходите без меня, – сказал Иннокентий. – Я вас догоню.
– Я с тобой! – отреагировала Стефания.
Аналитик скупо улыбнулся.
– Это непродуманное решение, Стефи. Мне будет легче одному.
Он посмотрел на Сапрыкина.
– Где Утолин?
Командующий ощерился.
– Вам всё равно не уйти!
Штопор дал очередь по потолку.
Пули с визгом отрикошетили от железных балок, с потолка посыпались на пол куски бетонных панелей.
Разогнувшиеся было Чуев и его собеседник снова повалились на пол.
Сапрыкин отшатнулся, бледнея.
Штопор направил ствол АК‑12 на него.
– Говори!
– Второй этаж… за контейнером… жёлтая дверь… – проговорил командующий.
Иннокентий метнулся к выходу. Донёсся его стихающий голос:
– Встречаемся в двадцать четвёртом…
– Реале! – закончил вместо него появившийся в этот момент «сто одиннадцатый» Лобов.
Он окинул помещение быстрым взглядом, небрежно поднял ствол автомата.
– За вами там трое шли на цыпочках.
Оживившиеся кюар-десантники с оторопью уставились на него.
– А ты кто? – спросил Итан.
– Его зовут Таллий, – хмыкнул Шалва. – Ваш близнец из сто одиннадцатого реала. Прикрывал наши спины. Когда мы уходили из его варианта, решил присоединиться к нам. Прошу любить и не жаловаться.
Из коридорчика донёсся всплеск шума.
– Кеше надо помочь… – нерешительно сказала Стефания.
– Справится, – сказал Итан, озабоченно присматриваясь к Лавинии, которая стояла, прижав руку к шее. – Давайте все к Снежане. Лави, что у тебя?
– Осколком царапнуло…
– Потом мы тебя подлечим. Иди ко мне.
Девушка приблизилась, зажимая шею ладонью.
– Помогите. – Итан наклонился к Шелесту.
Мужчины бросились к нему, перенесли полковника к телу Снежаны.
– А уместимся? – спросил Шалва с сомнением.
– Мы тащили мотоцикл, – напомнил Тарас.
Итан прижал Лавинию к себе.
– Садитесь теснее!
Бойцы расселись вокруг девушки. Всего кюар-ходоков набралось восемь человек, и они выглядели внушительной группой артистов на бетонном полу.