Татарские орудия были грозным оружием против деревянных стен русских городов — Рязани[95], Владимира, Москвы, Торжка, Козельска, Киева и других. Характерна в этом отношении осада Владимира зимой 1237 г. Лаврентьевская летопись указывает, что перед штурмом были проведены подготовительные осадные работы: «В субботу… начаша наряжати лесы и пороки ставиша до вечера, а на ночь огродиша тыном около всего города Володимера». С утра в воскресенье «приступиша к городу»[96].
Правдоподобно дополняет приведенный рассказ Никоновская летопись: «Татары приступиша ко граду, со все страны и начаша бита пороки по граду и внутри града, и сыпашася камение велие издалеча… яко дождь внутрь града, и множество бе людей мертвых во граде…. и выбиша стену у Золотых ворот, такоже и от Лыбеди у Орининых ворот и у Медяных такоже от Клязьмы, у Воложских врат и прочие и весь град разбиша и камением засыпаша и тако внидоша по примету во град от Златых врат»[97]. Перед нами — картина штурма города, одновременно с нескольких сторон, причем главную роль играла метательная артиллерия, силы которой были сосредоточены у городских ворот, хотя обстрел пороков был направлен не на ворота, а на прилегающие участки стен. Действие орудий, кроме разрушения стен, было направлено также внутрь города.
Татары при штурме городов, несмотря на героизм русских людей, прорывали фронт обороны не столько умением, сколько количеством войск, а также метательной и другой осадной техники. При отсутствии этого условия не всегда участие метательных машин решало участь осажденного города. Об этом же свидетельствует длительность обстрела пороками городских стен, необходимая для их пролома или разрушения. «Оступиша Торжок… и отыниша тыном всь около, якоже инии гради имаху; и бишася ту оканнии порокы по две недели… а из Новагорода им не был помочи… тако погании взяша град и исекоша вся»[98].
Беспримерна по своему героизму семинедельная защита маленького Козельска. Татарам при помощи пороков удалось сделать брешь в стене. В проломе на валу «бысть брань велиа и сеча зла». Горожане «ножи резахуся с ними», сделав вылазку «иссекоша пращи их… и убиша от татар 4 тысячи сами избиени быша»[99].
При осаде небольшого южнорусского города Колодяжена, говорится в Ипатьевской летописи, «татары поставили пороков 12 и не може разбити стены (городные)»[100]. Город был взят только обманом.
Ожесточенные упорным сопротивлением, монголы использовали военные машины для разрушения не только крепостных стен, но и городских построек — в первую очередь каменных храмов, часто служивших последним прибежищем осажденных. По предположению М. К. Каргера, наполненная киевлянами Десятинная церковь, к стенам которой прорвались татары, подверглась действию таких же пороков, какими были разбиты стены Ярославова и Владимирова города[101]. Многочисленные развалины храмов русских городов, уничтоженных в период монгольского погрома, вызывают подозрение о их преднамеренном разрушении при помощи осадных машин[102].
Распространение военных машин в условиях феодальной раздробленности было не повсеместным. «Поэтому на первых порах чудовищному механизму, крушившему стены родного города, русские воины могли противопоставить лишь могучую силу героизма и дух стойкости»[103]. Однако в ходе боев источники отмечают использование русскими метательных орудий при обороне Чернигова (см. выше).
В условиях монгольского нашествия, разрезавшего южные и северные русские земли, летопись сообщает об употреблении камнеметных орудий в двух больших районах Руси — южном и северном. Развитие метательной техники, начавшееся до монгольского завоевания, не только не прервалось, но и было ускорено потребностями самообороны. В 40–60-е годы XIII в. русские камнеметные орудия получили самое широкое распространение[104]. Передовым районом в этом отношении была юго-западная Русь, где военная техника успешно использовалась против монгольских и венгерско-польских захватчиков. В изложении военных событий южной Руси Галицко-Волынская летопись отличается особой компетентностью. Она возникла в дружинной среде, а ее автор, очевидно, был начитанным дружинником, любившим звон и бряцание оружия[105].
95
«Придоша погании ко граду овии с огни, а инии с пороки, а инии с тмочисленными лествицами и взяша град Рязань». Далее следует легендарный рассказ. Татары «возбояшеся, видя Еупатия крепка исполина и навадиша на него множество пороков, и нача бити по нем из тмочисленных пороков и едва убиша его». (Воинские повести древней Рус
97
ПСРЛ, т. X, стр. 108. «Из летописных текстов, — пишет
98
Новгородская первая летопись старшего и младшего изводо
102
104
105