Несмотря на свое огромное влияние, Стивенсон постоянно предостерегает от буквального толкования своих произведений - особенно "Снежной катастрофы". В 2011 году романист сказал New York Times, что "я могу целый день говорить о том, как неправильно я все понял".2, а когда в 2017 году Vanity Fair спросили о его влиянии на Кремниевую долину, он напомнил изданию, чтобы оно "не забывало, что [Snow Crash был написан] до появления Интернета, как мы его знаем, до появления всемирной паутины, просто я выдумывал всякую чушь".3 В результате нам следует остерегаться слишком многого в конкретном видении Стивенсона. И хотя он ввел термин "метавселенная", он был далеко не первым, кто представил эту концепцию.
В 1935 году Стэнли Г. Вейнбаум написал рассказ "Очки Пигмалиона" об изобретении волшебных очков виртуальной реальности, в которых можно смотреть "кино, дающее зрение и звук... Вы находитесь в истории, вы говорите с тенями, и тени отвечают вам, и вместо того, чтобы быть на экране, история - это все о вас, и вы в ней".†4 В рассказе Рэя Брэдбери "Вельдт", написанном в 1950 году, представлена нуклеарная семья, в которой родителей заменяет детская комната в виртуальной реальности, которую дети ни за что не хотят покидать. (В конце концов дети запирают своих родителей в детской, и те погибают). Действие рассказа Филипа К. Дика "Неприятности с пузырьками", написанного в 1953 году, происходит в эпоху, когда люди исследовали космическое пространство, но так и не смогли найти жизнь. Жаждая общения с другими мирами и формами жизни, потребители начинают покупать продукт под названием "Worldcraft", с помощью которого они могут построить "свой собственный мир", который культивируется до такой степени, что в нем появляется разумная жизнь и полностью реализованные цивилизации (большинство владельцев Worldcraft в конечном итоге разрушают свои миры в том, что Дик описал как "невротическую" "оргию разрушения", предназначенную для того, чтобы "предположить, что какой-то бог страдает от эннуи"). Несколькими годами позже был опубликован роман Айзека Азимова "Голое солнце". В нем он описал общество, в котором общение лицом к лицу ("видение") и физический контакт считаются расточительными и отвратительными, а большая часть работы и общения происходит с помощью дистанционно проецируемых голограмм и 3D-телевизоров.
В 1984 году Уильям Гибсон популяризировал термин "киберпространство" в своем романе "Нейромант" ( ), определив его как "консенсуальную галлюцинацию, которую ежедневно испытывают миллиарды легальных операторов в каждой стране. . . . Графическое представление данных, абстрагированных от банков каждого компьютера в человеческой системе. Немыслимая сложность. Линии света в непространстве разума, скопления и созвездия данных. Как городские огни, удаляющиеся вдаль". Примечательно, что Гибсон назвал визуальную абстракцию киберпространства "Матрицей" - термин, который Лана и Лилли Вачовски использовали 15 лет спустя для своего одноименного фильма. В фильме Вачовски под Матрицей подразумевается постоянная симуляция планеты Земля, какой она была в 1999 году, но к которой все человечество неосознанно, на неопределенный срок и насильно подключается в 2199 году. Цель этой симуляции - умиротворить человеческую расу, чтобы ее могли использовать в качестве биоэлектрических батарей разумные, но искусственные машины, завоевавшие планету в 22 веке.
Программа более оптимистична, чем перо
Какими бы ни были различия между видениями каждого конкретного автора, синтетические миры Стивенсона, Гибсона, Вачовски, Дика, Брэдбери и Вейнбаума - все они представлены как антиутопии. Однако нет никаких оснований полагать, что такой исход неизбежен или даже вероятен для реальной Метавселенной. Идеальное общество, как правило, не создает много человеческой драмы, а человеческая драма - основа большинства фантастических произведений.