— Проходите девушка.
У парня был приятный, мягкий, завораживающий баритон. Она прошла и села, оказавшись слева от него. Справа от парня села какая-то толстуха, непонятно как уместившаяся на последнем в их ряду свободном стуле.
Когда огласили темы сочинений, она поняла, что пропала. «Войну и мир» Толстого она не читала. Не потому, что роман в четырёх томах и каждый том представляет собой толстую книжку, а потому что у неё не хватило на него времени. Единственное свободное время, которое она могла потратить на чтение литературы — это её ночные дежурства, которые она часто прихватывала, чтобы заработать ещё хоть немного денег, которых ей катастрофически не хватало. В тот период времени она продолжала расти и в результате каждые полгода была вынуждена почти полностью обновлять свой гардероб. Включая туфли и зимние сапожки, которые стоили немалых денег.
Вторая тема была о творчестве Маяковского. Что она могла о нем написать, если она читала только два-три самых популярных его стихотворения, а поэтому своего мнения об этом поэте она не имела.
Третья тема вроде бы на первый взгляд была просто замечательная. «Прямо палочка-выручалочка», подумала Люся. «Напиши сочинение о войне. Вставь несколько цитат из «Молодой гвардии» Фаддеева, вот тебе и сочинение на военную тему.»
Вот только внимательно прочитав название темы: «Великая Отечественная война в моей жизни», она поняла, насколько трудно будет раскрыть тему и удовлетворить придирчивых экзаменаторов. В её жизни был только детдом и медучилище. Война коснулась её своим краем. Она ничего не знала о своей жизни до детдома, в который попала в возрасте 4-х лет. Была у неё гипотеза, очень шаткая и бездоказательная, основанная на внутреннем ощущении и интуиции, что она была эвакуирована в начале войны из Ленинграда. Вот и все, что возможно было в её жизни из военных лет.
«И что писать? — в смятении подумала Люся. — Вот про эти свои ощущения? И что? А где пафос народа-победителя? А где пережитые трудности тыла и фронта? И как всё это связано с моей недолгой жизнью?»
И в тот момент, когда она уже была готова разрыдаться, её сосед справа вдруг повернул к ней голову и спросил:
— Ты, чего?
— Я кажется завалила экзамен.
— Когда ты успела? Он только что начался.
— У Толстого я читала только «Анну Каренину», а Маяковского не люблю. Не поэт, а шут крикливый.
— Ну, не скажи. Вот я тебе напишу сейчас несколько его строк, которые, по-моему, ставят его в один ряд с самыми великими поэтами.
Он быстро стал писать на своём черновике и через пару минут отдал его мне.
Людмила честно пыталась вникнуть в смысл написанного, но поняла только то, что это красиво и оригинально. Этих стихов она не читала и не слышала. И они её не спасут. Так она ему и сказала. Потом они познакомились и Саша, так он себя назвал, предложил ей рассказать ему о себе, а он потом попытается написать для меня заготовку для сочинения.
Тут на них стали шикать со всех сторон, а он предложил ей говорить тихонько прямо ему в ухо. Людмила думала недолго и стала ему рассказывать свою краткую биографию говоря тихим шёпотом едва касаясь своими губами его уха.
А потом он за 15 минут написал сочинение и отдал листок Людмиле. Пока он писал, она как заворожённая следила за его пером. Он писал и писал, а она все ждала, когда он макнёт своё перо в чернильницу, но так и не дождалась. Ей было стыдно признаться даже самой себе, но она выклянчила у него эту ручку, не подумав, а чем он будет писать своё сочинение.
А после экзаменов они вместе ходили в магазин за продуктами, готовили обед, обедали и вечер закончился в её постели, о чём она ни разу не пожалела. Удачно сложилось, что половина жильцов этой комнаты уже съехали, завалив вступительные экзамены, а Таня Павлова уехала ждать результатов домой. Вот же железные нервы у человека. Она бы не смогла так.
А потом, они с Сашей захотели перекусить, и она пошла на кухню ставить чайник. Проходя мимо большого настенного зеркала, она мимоходом глянула на своё отражение и от неожиданности вскрикнула, выронив из рук чайник. Из зеркала смотрела на неё она, Людмила, но при этом и не она. Это как сестра-близнец, только лишённая недостатков своего оригинала. Людмила из зеркала была красавицей, не то, что она Людмила, стоящая в комнате.
Прошло несколько минут пока её сознание приняло произошедшее, как некую данность и она, подняв с пола чайник вышла в коридор. Поэтому она не видела и не слышала, как Саша, который с любопытством наблюдал за происшедшим, тихо выругался про себя и вполголоса сказал, обращаясь к самому себе: