Саша выдохнула, окончательно остыв.
— Ладно. Поняла тебя. И что с его акцентом?
Катя неопределенно пожала плечами.
— Не знаю. Он говорит, что он — американец, из Нью-Йорка. Я плохо различаю на слух особенности произношения американцев. У каждого Штата, а то и города — свой специфический акцент. Собственно, как и в России.
— По-моему, главное, чтобы он у него не русский был, — хмыкнула Саша.
— Ну это ключевое, да. Если я не ошибаюсь, Костя не жил нигде за границей, где бы мог приобрести совсем чистое произношение. С другой стороны, и у нас с тобой слух не музыкальный, насколько я знаю. Да и у Карины был весьма приличный английский. Возможно, и Костя где-то серьезно занимался. — Катя пожала плечами. — Однако мне кажется, Джон похож на того, за кого себя выдает. По крайней мере, в том, что касается национальности.
— То есть, ты считаешь, что его можно не бояться? — задумчиво уточнила Саша. В общем-то, если смотреть непредвзято, парень определенно был привлекательным и приятным в общении.
— Этого я не говорила, — возразила Катя. — Но я не думаю, что он — Костя.
— Если он не Костя, то…
Саше снова пришлось прерваться, потому что автобус вновь остановился. Теперь им предстояло взглянуть на что-то, связанное с бытом киприотов прошлого, поесть сыра, выпить местной водки, как там она называлась, и чего-то еще.
Джон опять присоединился к ним. Катя продолжила непринужденно с ним болтать, и теперь Саша приложила усилия, чтобы тоже участвовать в общении. Фотограф-фрилансер, много путешествует, пишет о своих поездках фоторепортажи. Фотографировал он действительно много, не только достопримечательности, но и их с Катей, пообещав потом прислать им самые хорошие кадры в обработке. Угрозы от него — по ощущениям — не исходило. Да и разговаривать с ним оказалось приятно. При этом он действительно выглядел более заинтересованным в Саше, чем в Кате. В конечном итоге, Саша позволила себе слегка расслабиться и начать получать удовольствие от поездки.
* * *
Ослики оказались приятным и забавным развлечением. Катин вечно норовил заняться жеванием травы, а Сашин — ускакать вперед. И только ослик Джона вел себя прилично. Так что за сорок минут катания они все получили море позитивных эмоций, в частности, благодаря тому, что Джон много и остроумно шутил. Катя периодически хмурилась и, как временами казалось Саше, хотела ее одернуть или что-то ей сказать, но точно не решалась делать этого при Джоне. Саша видела это и умом понимала, что Катя права. Но психике, видимо, требовалось хотя бы ненадолго отключиться от постоянных волнений. Тем более, что тут действительно была толпа народу — сделать с ними что-то серьезное оказалось бы проблематично. Толпа народу, конечно, Костю тогда не испугала. Но все убийства, за редким исключением, проходили без свидетелей. Да и тут «толпа народа» была другой. Все-таки, десять человек в доме, практически отрезанном от цивилизации, не слишком-то опасная «толпа». Здесь же Косте не удалось бы так легко всех контролировать, как он это сделал зимой.
Катание на осликах завершилось ужином, состоявшим из традиционных кипрских блюд и — снова — местной водки, чье название Саша теперь даже запомнила — зивания. Параллельно с началом ужина включилась музыка. Джон повел Сашу в общий круг танцевать сиртаки. Саша оглянулась на Катю, но та что-то очень внимательно изучала в своем телефоне и только махнула ей рукой.
* * *
…И Саша увлеклась. Увлеклась так сильно, что потеряла счет времени, перестала выхватывать взглядом сидевшую за столиком Катю, перестала думать о том, что где-то тут может быть Костя. Чуть позднее ей всерьез казалось, что ее загипнотизировали. Но она знала, что это неправда. Ее не гипнотизировали. Ее собственная психика просто сыграла с ней злую шутку, решив отдохнуть пусть не в самый неподходящий, но в один из самых неподходящих моментов.
Очнулась она, когда танцы закончились и начались разговоры о том, что вечер подходит к концу. Это значило, что через некоторое время все пойдут к автобусу, который отправится в обратный путь и развезет туристов по отелям. Тут-то Саша и посмотрела на стол, за которым в начале вечера сидели они с Катей и Джоном — и не увидела подругу. Саша похолодела и резко принялась оглядываться по сторонам, попутно пытаясь убедить себя в том, что, скорее всего, она зря паникует. Да, стемнело. Да, народ уже порядком опьянел. Да, несмотря на неплохое освещение танцевальной площадки вокруг хватает темных местечек, где человека легко зарезать. Да, в шуме музыки застрелить тоже не проблема. Но Катя все равно могла всего лишь отойти в туалет или просто разговаривать по телефону там, где не так грохотала музыка. Но Саша хотела знать наверняка — и немедленно.