Ну куда? В центр или на МКАД? По МКАДу ехать отчетливо не хотелось – хоть светофоров и нет, но если встанешь – уже никуда не съебешся и кругаля давать тоже не айс. А через центр не факт что успеешь проскочить – при такой погоде пробки будут однозначно, и на Каширке быстрее всего уже сейчас пиздец. Какого-то тревожного предчувствия не было, просто на МКАД не хотелось больше, и Леша повернул в центр. Однако, не проехав и километра, уткнулся в мертво стоящую пробку, впереди, насколько хватало глаз, все тоже глухо стояло.
«Такими темпами я до ночи домой не попаду» - подумал Алексей и развернулся. МКАД был почти пуст, что представлялось совершенно удивительным. По левой полосе народ хуярил 130-140, а некоторые торопыги и все 200, так что Леха приободрился и, разогнавшись до требуемой скорости, влез в левый ряд. Дорога выглядела так себе – мела поземка, асфальт был частично засыпан снегом, но сцепление с поверхностью было в пределах нормы – он несколько раз слегка притормозил, дабы определиться все ли ОК, и погнал дальше. Ехать предстояло далеко – ровно половину кольца, опоясывающего Москву, так что Леша включил радио и расслабился, не забывая, тем не менее, поглядывать по сторонам.
Скоро пейзаж за окном совершенно перестал радовать, более того, начал откровенно пугать: сначала примерно через каждый километр, а потом и чаще, стали встречаться группы разбитых автомобилей, понатыканных друг в друга, и почему-то исключительно у правого отбойника – остальные полосы продолжали двигаться. Пять-шесть разбитых тачек вместе, причем сильно покореженных – видно, что скорость в момент столкновения была приличной, потом виды стали еще круче: в группах разбитых машин начали попадаться автопоезда дальнобоев. Вот стоит фура, упершись разъебанной кабиной в железное ограждение и раскорячившись на две полосы, а в ней торчат несколько легковушек различной степени угандошенности. Что блять, за жесть?
Потом Леха увидел картину, достойную кисти самого Иеронимуса Босха: автопоезд уткнулся в отбойник, прицепы свернулись буквой «С», а внутри разбитые тачки, среди которых выделяется размерами и сине-белой раскраской гаишная «Краун-Виктория». Морда раздолбана, а бочина как будто вскрыта огромным консервным ножом – от переднего до заднего бампера. Около Крауна стоит безутешный толстый гаишник, на лице которого написано страдание и предчувствие скорой анальной пенетрации у начальства.
«Ну его на хуй» - подумал Алексей и убрался из левого ряда: «Поедем помедленнее». Возможно, это было ошибкой, а возможно и нет, хер его теперь знает. Второй ряд шел примерно сотку, медленнее не получалось. Вообще-то Ленин был прав, когда говорил: «Живя в обществе нельзя быть свободным от общества» - и это, к сожалению, так. На дороге то-же самое. Нельзя ехать 50, когда все лупят 100 – рано или поздно кто-нибудь приедет в жопу, причем скорее рано, чем поздно. Ошибкой всех пострадавших сегодня, Леша видел привычную дистанцию, которой видимо, те придерживались. Если под колесами лед, ее нужно увеличить. После чего отпустил впереди идущую машину метров на 30 и опять проверил, как тормозиться. Вроде все нормально, что тогда за хуйня вокруг?
VI
Но его хитрожопый план не совсем сработал: увидев большой просвет между автомобилями, все эти гребаные торопыги, которых в столице подавляющее большинство, начинали туда перестраиваться, зачастую чуть не задевая Лешину восьмеру бамперами. «Да уж, от этого общества точно нельзя быть свободным» - думал Алексей: «Вот дебилы блядь, не видят, что ли, что твориться у них под носом?» Он заебался, но продолжал упорно выравнивать выбранную дистанцию, несмотря на поведение граждан вокруг.
То, что где-то произошел системный сбой, было ясно – на МКАДе такого пиздеца он не видел отродясь: ни зимой, ни летом, хотя частенько по нему катался.
Тем временем потихоньку стало темнеть, а снег и ветер как будто получили второе дыхание – мела поземка, снежная крупа молотила по стеклам, свистела вьюга. Машин стало меньше, так что он отстал от впереди идущего авто метров на 50 и старался ближе к нему не приближаться. Автомобили впереди менялись, кто-то уходил на развязки, кто-то добавлял газу и исчезал в снежном крошеве, и перед Лехой теперь с завидным постоянством маячил хорошо узнаваемый фургон – по виду полуторка вроде Газели, но явный азиат. Только там подобным образом строят коммерческую технику – тачка была узкой и высокой, быстрее всего японец, но ни марка, ни модель сходу не определялись. Номера российские, но хуй знает какого региона. Водитель полуторки, похоже, тоже впечатлился видами вокруг, посему поддерживал минимально возможную в этом ряду скорость, двигался прямолинейно и равномерно, не совершая вообще никаких маневров: если кто-то лез – притормаживал и опять набирал до сотни. Леша полностью одобрял подобную тактику, тем более в данный момент, и сам ее придерживался.